Тени
Шрифт:
– Но тебе ведь нравилась подобная жизнь, – упрямо возразил Варон. – Не понимаю, откуда такое решение? Неужели на тебя так повлиял разговор с принцессой?
Хадайша пожала плечами. Посмотрела в дальний угол комнаты на расплывшегося пятном сумрака Дымка, который все это время провел, лежа на полу и внимая разговору. Щенок не шевелился, лишь изредка прядал ушами, прислушиваясь то к Кириону, то к инквизиторам. Дознавательница понимала, что Шаная уже в курсе всего произошедшего здесь. Интересно, как она отнесется к желанию Хадайши остаться в монастыре
– Ты не прав, – мягко проговорила женщина. – Я уже давно задумывалась о подобном. Но боялась, что Священный Трибунал не примет мою, так сказать, отставку. Ты же в курсе, что я считаюсь одной из лучших дознавательниц. Плюс моя давняя связь с тенями. Меня бы побоялись оставить без постоянного присмотра. Но я надеюсь, что у Кириона хватит рычагов давления. Отец Дайтон, который сейчас возглавляет совет храмов, почему-то опасается его. И я надеюсь, очень надеюсь, что он отпустит меня. Другого такого шанса у меня не будет.
– Жаль, – печально обронил Варон. – Все эти годы мы были неплохой парой.
– Найдешь себе другую спутницу, – попыталась утешить его Хадайша.
– В моем возрасте очень тяжело привыкаешь к новым людям. – Пожилой инквизитор с сожалением вздохнул. – Впрочем… Возможно, пора и мне на покой. Меня-то Священный Трибунал отпустит без проблем. Найду себе небольшую деревеньку где-нибудь на южной границе с Ритонией. Говорят, нравы там намного свободнее, чем здесь. Селянки прекрасны и часто позволяют себе лишний бокал с дурманящим вином из молодого винограда, после чего куда благосклоннее смотрят на мужчин.
– Да, но не забудь, что и мужчины там не в пример горячее и ревнивее. – Хадайша не удержалась и фыркнула от смеха, представив грузного приятеля в роли рокового соблазнителя. – Боюсь, даже ряса не спасет тебя от мести какого-нибудь рогоносца. Южане скоры на расправу.
– Если совсем припечет – смоюсь в Ритонию. – Варон весело пожал плечами. – Но скорее всего, не буду испытывать удачу и сосредоточусь на вдовушках. Вряд ли там выищется человек с таким же талантом, как у Шанаи, который посмеет вызвать из могилы дух оскорбленного изменой супруга.
Хадайша не удержалась и обняла приятеля. Будучи значительно выше его ростом, она без проблем звонко чмокнула его в лысину.
– Что за нежности? – сделал вид, будто оскорбился, Варон, однако из объятий приятельницы не торопился выбраться. – Рано еще прощаться! Обещаю, что успею тебе так надоесть за следующие дни, что сама погонишь меня прочь поганой метлой. Возможно, даже Малыша натравишь, чтобы бежал шустрее.
– Да, рано, – согласилась Хадайша, отстраняясь. Все еще улыбаясь, бросила быстрый взгляд в угол, где расположился Дымок, и улыбка медленно сползла с ее лица. Щенок почему-то вскочил на лапы, поставив торчком уши и прислушиваясь к чему-то. Затем оскалился и залился в беззвучном лае, брызгая пеной бешенства на пол.
– Что случилось? – забеспокоился Варон, уловив резкую перемену настроения у Хадайши, которая мигом насторожилась
– Не знаю, – медленно протянула Хадайша. Щенок оглянулся на нее и выразительно встопорщил шерсть. Затем медленно попятился к двери, не отводя от нее взгляда и словно предлагая последовать за ним.
Дознавательница с мучительным стоном нагнулась за сапогами. Торопливо натянула их. Варон наблюдал за ее действиями с изрядной долей изумления, но молчал, терпеливо ожидая объяснений.
– Пойдем, – сухо обронила Хадайша. Тяжело вздохнула. – Чует мое сердце, спать нам сегодня не придется. В монастыре происходит что-то дурное.
– Опять твои забавы с тенями, – недовольно протянул инквизитор, но больше не проронил ни слова возражений, поспешив вслед за подругой, которая уже вышла в коридор.
Крохотный магический шар плыл перед Хадайшей, дробясь в цветных витражах окон россыпью ярких огоньков. Женщина шла медленно, настороженно прислушиваясь к мертвой тишине, царившей вокруг. Лишь чернильный мрак с чуть слышным недовольным шорохом расползался перед светом, прячась в глубоких тенях.
Варон бесшумно следовал за подругой. Он уже забыл про свой скепсис. Пожилому инквизитору было неуютно в темных мрачных коридорах. Казалось, будто в унисон с ним кто-то дышит, а спину покалывало от чьего-то внимательного немигающего взгляда. Оглянись – и увидишь огромного зверя, ступающего за тобой на мягких лапах и лишь выжидающего удобного момента для нападения.
Не выдержав, Варон ускорил шаг, торопясь догнать изрядно оторвавшуюся от него подругу. Но вдруг замер. Его слуха коснулся какой-то приглушенный звук. Слабый жалобный вскрик, удар – и опять тишина.
– Ты слышала? – Инквизитор, тяжело дыша, в несколько гигантских шагов поравнялся с Хадайшей, и оба остановились.
– Да, – шепотом ответила она. – Не могу понять, откуда это.
Опять шорохи приглушенной борьбы. Несколько сдавленных рыданий – и пугающая тишина.
– В конце коридора есть небольшая кладовая. – Варон настойчиво потянул женщину за рукав. – Там хранят припасы – я туда наведался сегодня днем, чтобы стащить копченой колбасы. Кажется…
Он не успел договорить, как Хадайша резво помчалась вперед. В этот момент она как раз увидела потерявшегося было Дымка. Щенок стоял напротив упомянутой кладовки и захлебывался от лая, предлагая медлительным инквизиторам поторопиться.
Через неполную минуту Хадайша уже оказалась рядом с ним. Прильнула к двери, пытаясь определить, что за ней происходит.
– Что там? – Варон, тяжело дыша после стремительной пробежки по коридору, присоединился к ней пару мгновений спустя.
Хадайша раздраженно подняла палец, заставив его замолчать. И вдруг вздрогнула, услышав полный муки и ужаса девичий стон и короткое ругательство, произнесенное явно мужчиной.
– Галашье отродье! – в сердцах сплюнул Варон. – Хадайша, посторонись!