Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
Далее шли регалии автора письма и его подпись — явно сделанная усталым человеком. Тео подумал, что вряд ли это мог быть Перси Уизли, ещё недавно занимавший пост при Крауче.
— Что там? Выглядишь, как первокурсник перед райвенкловской гостиной. Прояви смекалку, — леди Виктория сама рассмеялась своей же шутке.
— Это письмо из Визенгамота, — пробормотал Тео. — Отец был пожизненно отстранён, и тут приглашают на рассмотрение наследственного дела.
— Визенгамот! Собрание старых пердунов, уж прости меня за резкость. Молодёжь даже не ходит на большинство заседаний, а надо бы. Твой дед тоже имел кресло,
— И кто представляет сейчас семью Джонс в Визенгамоте?
— Я! — самодовольно сказала Виктория. — Я хоть и дочь рода Шеклболтов, но Гестия занимает пост в Министерстве, а племянники и племянницы Эдди слишком любят квиддич, чтобы думать о серьёзных вещах. Они оформили мне магическую доверенность. Пожалуй, единственное удовольствие я получаю от судов.
— Я могу рассчитывать на помощь в делах с этим… Визенгамотом, бабушка? — жалобно сказал Тео. Ему даже не приходило в голову, что у него уже было место в этом самом Визенгамоте, который и был-то непонятно чем в структуре Магической Британии. Суд, который дополнял Палату лордов, но заместил её в начале века, сейчас вроде как имеющий возможность отменять законы Министра, но не принимать новые…
— Конечно! Когда, говоришь, у тебя слушание?
Пока бабушка изучала его письмо, Теодор взял следующее. Это письмо было отпечатано на машинке.
«Уважаемый мистер Нотт! Согласно эдикту королевы Виктории от 1865 года все умирающие члены Визенгамота удостаиваются некролога в официальных изданиях. В связи с поступившей из Департамента магического правопорядка информацией, Вы являетесь непосредственным наследником почившего Магнуса Роберта Нотта, отстранённого члена Визенгамота. Направляем на согласование черновой вариант некролога для публикации в Ежедневном пророке. Просим приложить колдофото или слепок портрета покойного для приложения в газету. С уважением, главный редактор Ежедневного пророка, В.Н. Кафф»
В приложении шла ещё одна бумага с текстом.
«Магнус Роберт Нотт (1958-1995). Представитель чистокровного рода Ноттов, племянник печально известного К.Г. Нотта, известного своими радикальными взглядами на вопрос чистоты крови. Сын именитого колдоспортсмена Роберта Рейгара Нотта (1926-1979). Префект Слизерина (1973-1975) в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, действительный член Визенгамота с 1979 по 1995 годы (отстранён в связи с участием в террористической организации с 1981). Чемпион Хогвартса по игре в плюй-камни (1974) в составе команды Джона Трэверса. Министерство Магии Британских островов и редакция Ежедневного пророка выражают глубочайшие соболезнования семье и близким».
Теодор сморгнул появившуюся слезу. Вряд ли он мог что-то ещё добавить к этому описанию. Не говорить же в газете о том, что он несколько лет зарабатывал на жизнь себе и сыну браконьерством и охотой на мантикор в горах Шотландии. Или о том, что все родовые богатства он передал Малфоям ради того, чтобы остаться на свободе. Или о том, что убивал арабских колдунов (или не только колдунов) на благо лорда Лонгботтома…
Ещё одно письмо было написано лично Корнелиусом Фаджем, вернее, его личным секретарём. В нём Министр участливо интересовался обстоятельствами смерти и тем, где отец получил свои раны. В свете объявлений Дамблдора это было явно провокационным вопросом,
— Ответишь ему что-нибудь на заседании Визенгамота, всё равно Фадж там аж два кресла занимает, — буркнула она.
До конца дня Теодора накормили ещё три раза и влили в него несколько галлонов укрепляющего зелья. Бабушка ядовито пояснила, что предпочла бы, чтобы её внук был похож не на древко от метлы, а хотя бы на фонарный столб — Тео и правда был достаточно худым по меркам взрослых волшебников.
Всё, что он успел — написать ремарку в «Пророк» с одобрением текста и фотографией отца, которую он просил приложить в некролог, и письмо для Джинни: «Джинни, не бери в голову. Всё хорошо. У меня некоторые проблемы с отцом, я думаю, ты прочитаешь об этом в газетах, мне тяжело писать об этом напрямую. Надеюсь, что смогу поделиться с тобой лично. Т.Н.»
На следующий день он вместе с бабушкой камином отправился в Нотт-холл. Брезгливое выражение на её лице красноречиво свидетельствовало всё, что она думала о покойном отце, который по-прежнему безучастно летал по особняку, никак не отреагировав на леди Викторию.
— Ну, давай, внучек, сожги его, как вы это делаете.
Теодор вспомнил, что читал в семейных книгах. Действительно, Нотты, в отличие от других волшебников, сохранили поклонение огню сквозь века. Каждого своего мертвеца его предки сжигали потоком магического огня, а прах, что от него оставался, развеивали над Темзой.
Юноша перехватил палочку. Магия уже хорошо слушалась его, благодаря бабушкиной диете.
— Разве это не нужно делать на открытом воздухе?
— В этом, прости меня уж, свинарнике, в который вы превратили свой дом, вряд ли чего будет жаль! Жги, внучек!
Теодор направил палочку на мешок, оставленный Гестией. Призрак отца всплыл из-под пола и остановился рядом с мальчиком, бессмысленно глядя вперёд. Это чуть убавило настроя у юноши, но он всё равно собрался с мыслями и прочертил руну Игнус.
— Игнис Фламенти Мортиро! — воскликнул юноша.
С кончика его палочки сорвался голубой, холодный, как морозная зима, огонь, тут же охвативший мешок. Во мгновение ока ткань сгорела и пламя перекинулось уже на тело. Магнус Нотт горел, и этот огонь наполнял сердце Теодора какой-то глубинной эмоцией, которую он ещё не понимал. Лишь поток пламени прекратился, песчинки праха, оставшегося от тела мага, опали на истёртый и грязный паркет.
— Акцио, прах Магнуса Нотта, — произнёс он, подставляя приобретённую утром в Косой аллее похоронную урну. Урна была раскрашена в рыжий, что хорошо сочеталось с пламенной натурой Ноттов.
— Не думал, что это будет так обыденно, — поделился призрак, и нырнул под пол. Теодора передёрнуло.
— Не думаю, — скопировала его тон леди Виктория, — что этот призрак не развеется к полнолунию! Не хочу даже представлять, что там в подвале. Будем чертить круг здесь. Разгреби пока место, нам будет нужно несколько ярдов.
Пожилая колдунья с хлопком исчезла, а Теодор принялся переставлять предметы. Разнообразия ради он использовал чары Карпе Ретрактум, которые Флитвик давал им на третьем курсе. Светящаяся плеть магии, двигающаяся вслед взмахам палочки, успокаивала и дарила ему умиротворение, пусть обычный Локомотор был экономнее.