Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Позвольте представиться, Теодор Нотт, глава рода, — Тео постарался, чтобы его слова не звучали издевательски. Мужчина смерил его взглядом.
— Финеас Блишвик, — назвался он. — Не ожидал, что кто-то остался из Ноттов. Как тогда разнесли ваш замок по камням…
Теодор ничего ему не ответил. Блишвик фыркнул и отвернулся, утирая лоб наколдованным платком.
Зал заполнялся всё сильнее и сильнее. Пришли представители Нижнего Визенгамота, которые получали свои места не по наследству, а по выбору. Профессор Вектор, представлявшая Хогвартс, неизвестные колдуны от магических общин в графствах Англии и Уэльса, землях Шотландии
Тео показалось, что с другого конца зала ему подмигнула леди-бабушка. Она о чём-то переговаривалась с другой пожилой женщиной, рядом с которой в свою очередь Тео узнал Амоса Диггори, отца погибшего Седрика.
Наконец, двери распахнулись, и в зал шагнул подсудимый. Тео едва не скривился. Поттер был одет в маггловские потрёпанные футболку и штаны, растянутые в коленях. Переговаривавшиеся чародеи замолкли.
— Вы заставили нас ждать! — холодно процедил верховный чародей Фоули, сидящий по центру. Справа от него пристроился Уизли, а слева сидели Фадж и Амбридж всё в той же розовой кофточке.
Поттер что-то ему ответил смелым голосом, но не стал сопротивляться и сел в кресло. Кандалы тут же защёлкнулись на его запястьях.
— Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым. Рассматривается судебное дело Гарри Джеймса Поттера, обвиняемого в преднамеренном нарушении Статута о Секретности волшебного сообщества и преступлении против закона и порядков Министерства Магии Британских островов.
Волшебники и волшебницы зашептались. Перси продолжал.
— В частности, подсудимый обвиняется в нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и Международного статута о секретности, произошедшего по адресу графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре. Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра. Секретарь суда — Персиваль Игнатус Уизли.
Дверь в зал беззвучно отворилась, и из темноты на свет шагнул директор Дамблдор.
— Свидетель защиты — Альбус Дамблдор.
Поттер дёрнулся, когда Дамблдор представил себя. По рядам тут же пошли шепотки. Сосед Теодора буркнул: «Старик никак не успокоится, опять бредни будет рассказывать». Многие кивали друг другу в тон его словам.
Фадж пришёл в полное замешательство, в отличие от Фоули. Верховный чародей прервал словоизлияния Министра.
— Если вы свидетель, так займите место, Дамблдор.
Директор с уверенностью в каждом шаге сел на скамью справа от Поттера, трансфигурировав её в диван. Кто-то из чародеев возмутился, а кто-то — засмеялся счастливым смехом.
Фадж достал откуда-то лист бумаги и зачитал обвинение. Поттера обвиняли не в том, что он нарушил Статут и Указ единожды, а в том, что он сделал это повторно и при магглах. Как свидетельствовали слова Министра, первый раз он нарушил Указ ещё в лето девяносто второго.
Поттер подтвердил слова Фаджа, что он уже получал
— Вы смогли вызвать полноценного Патронуса? — перебила министра Боунс.
— Да, потому что…
— Телесного Патронуса, не просто облачко или дымку?
— Не просто! Это олень. Всегда олень. Почему вы спрашиваете?
— Потому что это допрос, Поттер! — крикнул кто-то с задних рядов.
— Впечатляюще. Вам пятнадцать лет и вы научились этому в школе?
— Меня научил профессор Люпин больше года назад, мэм.
— Впечатляюще. В таком возрасте, и полноценный Патронус.
Слова Боунс были сказаны, что называется, с одобрением и без негатива, что мгновенно отметили многие присутствующие чародеи. Казалось, большинству из них было плевать, что сделал Поттер, и голосовать они собирались не по сути, а по форме, так, как будет голосовать поддерживаемый ими политик. Это было важное откровение.
Фадж заметил, что это волшебство, сколь бы впечатляющим, оно не казалось, было нарушением, так как его применили на глазах у маггла.
— Уважаемые чародеи и чародейки Визенгамота! — возвестил всех Уизли, пока Поттер пытался что-то сказать. — Прошу вас, задавайте свои вопросы.
Первым в воздух поднялась палочка лорда Уизли.
— Зачем ты наколдовал Патронус, мальчишка? — Руперт озвучил вопрос, не дожидаясь, пока его племянник представит его согласно протоколу.
— Я сделал это, чтобы отогнать дементоров!
Слова Поттера были встречены тишиной, и вновь разразилась дискуссия. Фадж почти верещал, едва не срываясь на крик, что никакие дементоры не могли появиться посреди маггловского городка — это и правда звучало бы как чушь, не будь Теодор свидетелем их тёмномагических следов.
Дамблдор пригласил свидетеля — старуху Фигг. Она выглядела достойно старикам, плевавшим второе столетие в небеса в Лидсе — невесть какие маггловские тапочки, драный передник в кошачьей шерсти. Чародеи сразу были настроены к ней скептически. Старуха Фигг описала, что видела дементоров, и это было достаточно убедительно.
— Проклятье на нашу душу, эти сквибы, — пожаловался чародей сверху справа, но кто это был, Тео не знал. — И их предлагают пустить на наши фактории! Надо же, молодые идиоты.
С другой стороны, ему было приятно, что о его идеях помнят. Накануне в «Ежедневном пророке» в графе объявлений аж четыре объединения британских производителей ингредиентов и массовых артефактов объявили о готовности оказать спонсорскую целевую помощь семьям полукровок и нищих чистокровок.
Фадж, меж тем, продолжал препираться с Боунс, которая отказывалась признавать, что дементоров Поттер просто так мог выдумать. Наконец, они умолкли, и Уизли пригласил задавать вопросы дальше. Тео поднял руку с палочкой из дуба, ощущая, как сердце проваливается в пятки.
— Вопрос от лорда рода Ноттов, Теодора Магнуса Нотта! — известил Персиваль.
— Уважаемый подсудимый! — стараясь говорить громко и чётко, объявил Тео. — Вы сказали, что были в компании кузена. Скажите, известно ли вам, кто из магов зафиксировал ваше нарушение? Чары Надзора не фиксируют присутствие других людей и магглов рядом с палочкой.
Вопрос, казалось, сбил с толку Поттера. Чародей рядом одобрительно покосился на Тео, пробормотав, что Фаджа давно пора поставить на место.
— Письмо было подписано мадам Хемрик, — наконец, ответил Поттер.