Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
— Ты так говоришь, как будто там Авалон! — он даже стукнул себя кулаком по колену худой ноги. — Может, тоже хочешь переехать туда?
— Не хочу, — буркнул Арчи. Всё его хорошее настроение и вдохновение куда-то улетучились, и Тео стало стыдно. — Туда переехать — всё равно что на первый курс вернуться, когда ты не умеешь колдовать, и надо тянуть слог в «левиосе», чтобы перо взлетело. Звёзды другие. Только в Филадельфии да Массачуссетсе толком и поколдуешь, оттого там и живёт столько магов из Европы.
Они оба посмотрели в небо. Пусть оно и было безоблачным, ни одна звезда не сияла. В прошлом
— Ну и да, там совсем не Авалон, — он запрокинул голову на спинку лавки и сполз ниже. — Индейцы воюют с бигфутами, хотя это запрещено. Повсюду магглорождённые негры из неблагополучных районов, гетто. Не шути про Дина — он и даже этот его Кинжал паиньки по сравнению с реальными пацанами из гетто. Испанцы и французы, которые презирают потомков англичан. Германские маги, старательно скрывающие свою бижутерию с символикой Гриндевальда… Да, там ничего не значит статус крови, и туда едут в том числе за этим. Но, пожалуй, я бы предпочёл оказаться полукровкой здесь, в старомодной Британии, чем нищим белым парнем в Бостоне, Нью-Йорке или Орландо.
— Так всё плохо?
— Деньги. Вот главное мерило силы колдуна, или даже сквиба. Или гоблина.
Тео вспомнил главу общины индейцев, покупавших гной у Тюбера. Это был сквиб.
— Деньги решают всё…
— Всюду лицемерие, они готовы распластаться перед тем, у кого долларов больше, а потом плюнуть ему вслед. И Нотты такие же. Кроме Золи. Она не такая. Её мать из поляков, они лицемерят хуже, чем остальные, даже анекдоты там все только про поляков, негров и евреев. Поэтому её и не любят в семье.
Парни помолчали.
— Хочу разбогатеть и привезти её сюда, — закончил Гэмп. — Мы будем счастливы тут, а они там пусть утонут в своей американской желчи со своим очередным лицемерным президентом.
***
Вернувшись в Уэльс, они ещё немного поговорили про МАКУСА и сложное устройство этого государства. Арчи многого не знал, но того, что он сумел выведать, хватило, чтобы Тео уверился: Британия так жить не сможет. Какие-то сенаторы, выборщики, коронные штаты на севере и юге, причём штаты разных корон, президенты и общинные вожди… глубокая история того, как именно сложен мир там, в другом полушарии, могла научить Нотта одному.
Чем сложнее система, тем проще её ввести в бесконечный кризис. Казалось, что там было так — и, казалось, что Британии нужна система проще. Но как? Ответа у него не было.
Глава 60
Бабушка оценила Артура положительно. Это была прямая цитата её слов, сказанных после первого знакомства. Мальчики выпили с пожилой колдуньей чай, после чего она устроила им перекрёстный допрос про школьные будни и всё то, что Тео уже рассказывал ей. Казалось, леди Джонс нравилось слушать истории, в которых она уже знала финал, но рассказанные с другой точки зрения. Тео и сам удивился некоторым метким определениями Артура.
Собственно, после их вечернего чаепития Тео представил бабушке смущённого таким вниманием Дерри. Она тут же отчитала его за предоставление лишней свободы имуществу, и едва не разразилась ругательствами, когда Дерри начал отстаивать свои права. Впрочем, тут уже за хозяйку и вековые традиции вступился
На следующий день ему прилетело дополнительное письмо из Хогвартса, где декан Снейп его извещал о назначении Нотта на пост префекта пятого курса. Поскольку единственным из его друзей на курсе был Забини, а двух префектов на пятом курсе быть не могло, о своей партнёрше он не знал. Впрочем, это не помешало ему радостно поделиться своим назначением и с бабушкой, и с тётей, и с Джинни; все остальные вполне могли бы дождаться личной встречи в поезде.
Джинни была им горда.
«Тео, это круто! Я очень рада и горда за тебя. Покажи в этом году всем, кто будет оскорблять Гарри! В Гриффиндоре значки получили Рон и Гермиона. Жаль, что мы не смогли встретиться этим летом, сам понимаешь. Скучаю. Джинни».
Теодор улыбнулся и твёрдо решил, что первое, что он сделает во внеурочное время, это освоит Протеевы чары. Когда-то давно у них появились уже парные блокноты, и стоило уже всё-таки начать ими пользоваться и зачаровать по назначению!
Тридцатого августа в Уэльсе, а затем и во всей Центральной Англии, начались дожди. Стремительно надвигалась осень, будто бы не желая давать школьникам и студентам ни одного глотка воздуха. Дерри повесил в большой гостиной дома волшебный гобелен, подаренный заокеанскими Ноттами ему на Рождество, и несколько вечеров ребята провели, медитируя на него. Покупки были сделаны, а Уизли отчитались извинительным письмом, в котором обвинили Тёмного лорда в возвращении, что помешало им запустить рекламную компанию и начать приносить прибыль.
Накануне Терри передал забранные им в Министерстве оригиналы документов. Юноша был чрезвычайно горд, он выпячивал впалую грудь и расправлял узкие плечи от одного осознания, что был личным стряпчим главы рода и члена Визенгамота — его сестра и не могла о таком мечтать, работая с куда большим числом средней руки торговцев и промышленников в северной Англии, но отнюдь не с членами Визенгамота.
Тео размышлял о том, что ожидает его впереди. Снейп отдельно указал в письме, что его расписание будет индивидуальным ещё и потому, что раз в две недели вечером у него будет час Теории магии с директором. Это было… странно ожидать; да, договорённости об этом у них были ещё до того, как Нотт стал невольным соучастником трагедии на Турнире, но сейчас, когда Дамблдора так сильно в прессе делали некомпетентным идиотом…
О том, что Министерство наверняка попытается сместить Дамблдора, его предупредила бабушка Виктория. Она успела посетить нового главу Отдела обеспечения магического правопорядка, Руфуса Скримиджера, в качестве консультанта, и зайти ещё нескольким знакомым в Лондоне. Все сходились во мнении, что Фадж постарается сделать всё, чтобы восстановить пошатнувшуюся репутацию после фарса над Поттером: дементоры действительно были, и их послала его личная помощница. Дамблдор был удобной мишенью.
— Я думаю, что в этом году я буду слизеринцем, — сказал вдруг Тео.