Тео. Теодор. Мистер Нотт
Шрифт:
В коридоре сзади раздались шаги, и Тео машинально обернулся. Это был, весьма некстати, мистер Ранкорн, Генеральный инспектор, собственной персоной.
— Мистер Нотт! — расплылся он в фальшивой улыбке. Глаза волшебника бегали, а на висках виднелись капельки пота, словно бы Ранкорн чего-то боялся или куда-то спешил. И Тео догадывался, куда он спешил. — Какая неожиданная встреча. Я хотел с вами поговорить ещё в первый де—
Из дверей уборной раздался истошный испуганный крик, а затем грохот, заставивший обоих волшебников вздрогнуть. Во мановение ока у
Помещение уборной представляло собой квадратное помещение. В одной его части были кабинки, закрытые перегородками на засовах, а в противоположной — писсуары. По центру располагались в колонне умывальники. По сути, это была обычная коридорная комната, такая же, как десятки других в замке на разных этажах.
В тот миг у умывальника, под раковиной, протяжно мыча и пуча глаза, в приспущенных из-под мантии брюках сидел явно помутившийся рассудком пятикурсник Элдон.
— Что случилось?! — воскликнул Теодор, бросившись к хаффлпаффцу. Тот даже не посмотрел на него, продолжая мычать, словно бы забыл, как говорить. Его лицо наливалось краской, а в воздухе отчётливо запахло испражнениями. Нотт поморщился и взмахнул палочкой, распрямившись рядом с младшим мальчиком. — Экскуро! Эннервейт!
Юношу встряхнуло, и он слегка пришёл в себя: взгляд стал чуть более осмысленным, а мычание прекратилось.
— Там… там… — хрипло прошептал он.
Генеральный инспектор, чавкая по невесть откуда натекшей воде, дошёл до них и, буркнув формулу Карпе Ретрактум под нос, наколдовал и потянул на себя лассо, отворившее дверцу. Теодор чуть не закричал сам, увидев то, что скрывалось за ней. Из полуразбитого унитаза торчала человеческая голова с вращающимися глазами и безмолвно открывающимся ртом. Завидев людей, это нечто завращало глазами сильнее, а зубы начали клацать.
— Секо Дуко! — мгновенно отреагировал Ранкорн, и его режущие чары пронзили голову — не принеся никакого эффекта. Шум известил, что пострадал лишь смывной бачок сзади. — Иллюзия! — озвучил очевидную догадку Ранкорн.
— Фините Максима! — отреагировал Теодор, и голова, торчавшая изнутри, развеялась. Его вдруг начало потряхивать: он понял, что именно это была за голова.
Это был тот самый… пусть будет, человек, что угрожал ему после стычки с вампирами в доме, где жила его пропавшая сестра. С ноября прошла целая жизнь и он уже успел забыть забыть о том, как выглядел тот вампир, или кто он был, а теперь этот морок в уборной Хогвартса пугал его до жути.
Поражённый внезапной догадкой, Нотт сделал шаг вперёд и, замерев на пол пути, тоже наколдовал плети, светящиеся в его исполнении, которыми захватил дверцы всех кабинок разом и потянул палочкой на себя.
— СКИБИДИ РА-ПА-ПА, — хором заголосили иллюзии, тут же умолкнув и завращав глазами. Если бы он не знал, что может его ожидать, он бы тоже испугался: в них был какой-то ментальный эффект.
— Фините Максима Квинта! — скомандовал Ранкорн и взмахнул ещё раз палочкой. — Экспекто Патронум! Роберт, найди после этого часа Августа. Кто-то
Сурового вида уродливый бульдог тявкнул своему хозяину в ответ, и неспешно скрылся в стенах.
Теодор подошёл обратно к так и сидевшему Пембруку, и подал ему руку. Тот трясущейся ладонью схватил его и с трудом поднялся, поспешно натягивая слетевшие брюки обратно.
Вместе с Ранкорном, никак не обсуждая произошедшее, Теодор отвёл мальчика к Больничному крылу, а когда они сдали его тяжко вздохнувшей мадам Помфри, Альберт предложил зайти к нему в кабинет и обсудить случившееся.
Теодору ничего не оставалось, как подчиниться.
***
Юноша сел напротив Генерального инспектора. Тот споро, парой коротких заклинаний, вскипятил воду и разлил её по кружкам, щедро сыпанув чая.
— Настоящий цейлонский, — мимоходом отметил он. Поднявшийся аромат действительно отличал этот чай от того напитка, что наливали студентам в Трапезном зале эльфы общины Хогвартса.
— Благодарю, — ответил Нотт. — Вы сказали, что хотели со мной поговорить?
— Да, именно так, — кивнул волшебник, и отхлебнул чая. — Проклятье, это недоразумение в толчке… я почувствовал себя Уизли, когда увидел эту дрянь! Это его работа, расколдовывать такую чепуху. Часто такое в замке?
— Уизли? — переспросил, вместо ответа, немало удивлённый Теодор. Он испытывал к этому колдуну недоверие, смешанное с презрением, и пренебрежительное упоминание фамилии, к отдельным представителям которой он испытывал столь тёплые чувства, усугубляли эту неприязнь.
— Да, вы, должно быть, знакомы с его детьми, — кивнул Генеральный инспектор. — Артур Уизли. Тот ещё чудак, но дело своё знает. Тикнесс даже повысил его до начальника сектора, хотя сыновья у него те ещё… да и сам он всегда слыл сторонником Дамблдора. А что делать? Некому работать в Министерстве, некому!
Логические звенья сложились в одну цепь. Теодор попытался примерить на Ранкорна облик министерского служащего… а потом представил его в окружении министерских декораций — и тот сел туда, как влитой.
— Вы тоже работали в Министерстве, — озвучил догадку он.
— А вы прямо-таки юный Шерлок Холмс! — отчего-то нервно рассмеялся старший маг. — Да, работал. В департаменте контроля за популяциями. Проклятье, надо было ещё при Фадже додавить всю эту сволочь навроде оборотней.
— Но ведь оборотни… — начал было Теодор, и осёкся.
— Да, оборотни на стороне Ты-сам-знаешь-кого, мальчишка, — отрывисто кивнул бывший чиновник. — Но всем разумным волшебникам понятно, что это абсурд! Так быть не должно и не может. Это бешеные твари, сходящие с ума каждое полнолуние, и никакие зелья не могут их сделать такими же, какие мы с тобой.
— Весьма… смелые мысли, — хмыкнул Тео. Договорив свою обвинительную речь, Ранкорн вдруг заозирался и покраснел, что увеличило презрение студента к размазне, которым, как ему казалось, на самом деле был Генеральный инспектор. — Но вас ведь отправило Министерство.