Теорема сводных
Шрифт:
— Ты решила мной попользоваться, да? — разворачиваюсь к Лии, а та с удивлением смотрит на меня.
— Нет! — восклицает она. — Тео, что за глупости?!
— Тогда какого хуя на пороге стоит твой жених? А?
— Я… Я не…
— Ты со всеми так играешься, да? Или я такой особенный?
— Тео!
Я и не заметил, как небо затянули тучи. Прямо как мою жизнь: ложью, обманом и гневом.
— Да, — выставляю руку вперед. — Как же я раньше не догадался…
Белобрысый стоит и внимательно слушает нас.
—
— Ты заблуждаешься, — выдыхает из себя Лия, шумно вдыхая носом.
— Такая же вертихвостка!
— С чего ты взял?
— С того! — указываю пальцем на белобрысого. — Если бы не была такой же, то он бы не стоял у нас на пороге!
— Я не как моя мать! — опровергает мои слова Лия, но очень слабо верится.
— Докажи! — развожу руками, смотря на сводную, которая теряется от предоставленной ей возможности.
— То, что было между нами…
— Это не доказательство! — Обрываю ее на полуслове, потому что она не докажет. — Эти слова только что потеряли свой вес благодаря ему!
— Тео, ты просто зол! Успокойся, пожалуйста, — протягивает ко мне руки Лия, но я не даю ей понять, что не хочу, чтобы меня трогали. — И мы поговорим.
— О чем мне говорить с тобой, а? — спрашиваю у нее? — О том, насколько твой план был идеальным: скоротать одиночество, влюбив в себя сводного брата, — перехожу на крик я, потому что вся эта ситуация пробуждает во мне небывалую ярость.
— Да какой еще план? — чуть ли не плача спрашивает Лия, но… Мне не жаль.
— Такой.
Белобрысый пытается влезть в разговор, но я его отталкиваю на лужайку.
— Эй! — восклицает он. — Попрошу без рук!
— Я ничего не планировала, — едва ли сдерживая слезы, отвечает Лия. — Ничего. Ни секунды. Ни минуты. Все это было от чистого сердца…
— Нет, — мотаю головой из стороны в сторону. — Ты специально воспользовалась мной, чтобы меня залечить свою рану на сердце.
Лия начинает тихо плакать. Хрустальные слезы спускаются по ее щекам.
— Ты сразу же видела, что мы ненавидим друг друга, но каждый раз, когда я пытался побыть один, ты пыталась подбить мою стену и оказаться «лучшей опорой».
— Ты несешь бред... — прошипела сводная, шмыгая носом.
— А когда почувствовала, что я поддался на твои чары, ты поняла, что охомутать мое сердце проще, чем расколоть грецкий орех.
— Какой же ты... высокомерный.
— Не лучше, чем ты.
Лия отвешивает мне пощечину. Ее глаза полностью залились слезами. Я машинально хватаю ее за руку.
— Не трогая меня! — восклицает она, но я лишь сильней сдавливаю ее руку.
Я хочу было что-то вставить, но меня затыкает прямой удар в скулу.
Белобрысый.
Сукин ты сын!
Отпускаю руку Лии и разворачиваюсь к нему лицом. Белобрысый лыбится на меня. Чувствую во рту привкус железа.
Сплевываю густое
— Ну ты сам напросился.
Его удары были четкими. Я едва ли мог отразить их. Правда два из них я пропустил и чуть ли не потерял сознание. Мне казалось, что этот белобрысый чем-то занимается: возможно каким-то единоборством или еще чем-то. Потому что его удары были отточены годами.
— Тео! — воскликнула Лия так громко, что зазвенело в ушах. Белобрысый пропустил один удар, что дало мне преимущество. Я повалил его на землю. Удар за ударом белобрысый принимал мои кулаки, как на пятом или шестом… я не считал, если честно, Лия со всей силой захватил собой кулак.
Я обернулся. Лия горько плакала, сжимая мою окровавленную руку в своей.
— Тео… — дрожащим голосом сказала она, — не надо…. Прошу….
Я почувствовал, как адреналин наполняет мышцы.
— Тео…
Сглотнув тягучую слюну, я встал и молча направился через ступеньку в свою комнату. Тело ломило. Голова раскалывалась. За что со мной так Лия? Что я ей сделал?
В сумку кидаю все без разбора. Просто что попадется на глаз. Поспешно закрываю ее и вылетаю из комнаты. Отец уже кое-как пришел в себя сидя на диване. Белобрысый зашел в дом, Лии не было видно на горизонте. Но стоило мне выйти из дверей, как послышался голос Лии:
— Тео!
Я стараюсь не реагировать на нее. Иду в гараж, который был открыт, и вытаскиваю из потайного ящика ключи от мотоцикла.
— Тео! — восклицает сводная. — Постой!
Не слушаю ее. Просто запрыгиваю на мотоцикл, перевешиваю сумку через плечо и надеваю шлем. — Тео! Давай поговорим!
— Мне не о чем говорить с той, которая врет, — отвечаю ей.
Лия останавливается в дверях. Я знаю, что ее гордость не позволяет ей сказать всё, что она думает обо мне. Это ее победа и гибель. Быть может, она права: всё, что я говорю, не имеет никакого отношения к ней. Но... всё сходится. Нет ни единого доказательства того, что Лия сделала это не специально. А поэтому мне ничего не остается, как уехать подальше от дома, переполненного ложью.
Лия плачет. Горько. Я закрываю шлем, и, поддав газу, срываюсь с места.
Вот так рушатся хрупкие сердца. Вот так погибает любовь.
Я еду нарушая все правила дорожного движения. В кармане жужжит мобильник. Лишь на поворотах я сбавляю скорость, чтобы не выпасть из сиденья и не потерять управления.
Впереди, за горизонтом, сверкает молния. Намечается дождь. Из-за близкого расположения озера влажность в городе повышенная. Я прибавляю газу и лечу по сухому асфальту, оставляя за собой лишь пыль.