Теория и практика магического права
Шрифт:
– Хорошо, - Николь уставилась на книгу в своих руках, словно не понимала, что это и как тут оказалось. – Все просто. Я делала ревизию в драконьей пещере и...
– Что? – воскликнула я. – Ой, простите. Я, наверное, не так поняла.
– А что тут можно понять не так? – она чуть заметно улыбнулась. – Мы с сестрами работаем в компании деда. «Кощей и внучки», может быть, слышали?
Она вопросительно посмотрела на меня.
А я пыталась собраться с мыслями. Ну и каша заварилась!
–
В горле пересохло, и я глотнула уже остывшего чая.
– Да! – подтвердила баронесса энергично. – Дед еще берется за ревизии, но в этом мы ему не помощницы. Бух.учет – это по его части.
– Да уж, - я с трудом сдержала нервный смех.
Вот тебе и «злой Кощей над златом чахнет»!
Зато Николь сразу оживилась, порозовела, из глаз пропала глухая тоска.
Видно, что работу свою она искренне любит. И отказалась от нее ради замужества?!
Сердце защемило. А чем я лучше?
– Постойте! – спохватилась я. – Так это из-за вас бедные драконы страдают? В смысле, золото у них принимают на вес.
– Ну и что? – она пожала плечами. – Какое задание нам дают, такой ответ и получают. Если просят провести инвентаризацию в количественном выражении, то...
– В количественном выражении? – перебила я.
Вот гады! Понадеялись, что я в бухгалтерии ничего не соображаю.
И ведь прошло бы, вот что обидно.
Николь поправила волосы.
– Что, пытались опять? Но у них бы все равно не прошло. Дед сказал, что с судом играть не хочет. Понятно, ничего противозаконного тут нет, но репутация пострадает. Собственно, я вам все это рассказала только потому, что теперь они угрожают деду. Только учтите, показания я не дам.
– Но зачем? – не поняла я. – Я имею в виду, зачем они так подставляются? Даже если Шелитт выиграет, не такая уж большая потеря для ОО «Драконы».
– Дело не в том, - покачала головой она. – Председатель не просто так принимал сокровища на вес. Он потом заменял их обычным золотом. По весу сходилось.
Ох, ничего себе! Просто и гениально.
Берем тонну артефактов и украшений, заменяем на тонну золота самой низкой пробы. А разницу в карман.
И что теперь с этим делать?
– Я хочу, чтобы вы рассказали это тому следователю, - ответила на незаданный вопрос. – Неофициально.
– То есть вы хотите дать делу ход, но чтобы формально остаться ни при чем?
Она не улыбнулась – просто кивнула.
– Заодно и свое заявление заберете. А ходатайствовать вам надо, чтобы провели инвентаризацию фактического наличия материальных ценностей в количественно-суммарном выражении на сегодняшний день. Понятно?
Я повторила про себя заковыристую
– Спасибо!
***
– Куда теперь прикажете, госпожа баронесса? – почтительно осведомился дворецкий, когда я вернулась в демобиль.
– На почту, - решила я, подумав.
И машинально похлопала по лежащему на сиденье рыцарскому шлему. Несмотря на преклонный возраст реликвии и обилие вмятин (ох, не стал ли тот самый прадед идиотом после таких ударов?), выглядела железяка идеально ухоженной. Ни пятнышка ржавчины, ни следа пыли.
– Как прикажете, - дворецкий завел демобиль, а потом не выдержал: - Госпожа баронесса, пожалуйста, не делайте так.
– Ой! – я отдернула руку. – Извините.
На почте я быстро отбила магограмму Стэну. Сам разберется, что с этим всем делать дальше. Вырисовывается ни много, ни мало, а мошенничество с использованием служебного положения.
Правда, не уверена насчет юрисдикции... Хотя если подумать, то ОО «Драконы» зарегистрировано как раз в столице, так что пусть столичная милиция этим и занимается.
***
Поль с Шелиттом вернулись перед самым заседанием.
Муж соскочил с дракона, подхватил меня на руки и закружил.
– Ах, я сейчас заплачу от умиления! – съехидничал дракон.
Мы не обращали на него внимания.
– Я скучала! – призналась я, прижавшись к груди Поля.
Он улыбнулся – чуть заметно, уголками губ – но ответить не успел.
С галереи прибежал охранник.
– Господин барон, там едет судья Даредд.
Поль чуть нахмурился и посмотрел на меня:
– Разве заседание не в два часа?
– В два, - подтвердила я удивленно.
Интересно, что стряслось?
Из демобиля (специального, с люком в крыше, чтобы рога поместились) следом за судьей выбралась пожилая дама, вылитый синий чулок.
Судья коротко поздоровался и сразу перешел к сути:
– Я хочу провести заседание.
Я оторопела.
– А как же ответчики?
Судья только отмахнулся.
– По другому делу, молодая леди! Вот, подпишите!
Он вручил мне исписанный лист.
«Жалоба» - грозно гласил заголовок. Далее подробно излагалось, как мне якобы мешает... призрак господина Бранда!
Покойного хозяина замка обвинили в бесчинствах: перепуганных служанках, нарушении ночной тишины (громко гремел цепями и пел непристойные песни) и даже порче продуктов.
Я подняла глаза на довольного собой судью.
– Что это?
Он добродушно улыбнулся.
– Это, молодая леди, основание для того, чтобы я решением суда приказал господину Бранду покинуть гобелен.