Тепло Востока на Квинс Бульваре
Шрифт:
Увлеченные работой, не замечали, как летят годы. А дома росли любимые дочь и сын. Сегодня они, естественно, тоже врачи... Накапливались памятные, волнующие награды. Обоим вручили медали "За освоение целины", почетные знаки "Отличник здравоохранения", многочисленные грамоты. Ефим был награжден орденом "Знак Почета".
А впереди были новые задачи, новые высоты дела. В 1961 году пять целинных областей объединили в Цeлинный край. Через месяц Ефим был назначен заместителем заведующего здравотделом этого громадного края, на него возложили ответственность за подготовку медицинских кадров, строительство и оснащение лечебных учреждений. Он бывал в командировках до 120 дней в году, и нередко приходилось вместе с облздравотделами с нуля организовывать
Но практическую хирургию так и не оставил.
Когда выяснилось, что для задуманного размаха работ в Целинном крае остро не хватает врачей, Ефиму поручили подготовить необходимые документы для открытия медицинского института. Целиноградский мединститут начал работать в 1964 году, и Ефим перешел в это свое детище на преподавательскую работу. Участвовал в организации кафедры общей хирургии совместно с профессором В.М. Удод, затем кафедры онкологии совместно с профессором Н. В. Волобоевым. Берутся новые рубежи. Защищена кандидатская диссертация, получен диплом доцента. Стал изобретателем нового метода лечения гнойных ран. Впервые выявлена эндемия зоба в Целинном Приишимьи. Опубликовано 60 научных трудов. А еще - совершенствование обучения, организация студенческих трудовых семестров. С теплотой называет Ефим имена своих коллег - Б.С. Зальцберга, И.И. Штильмана, М.С. Темкина, Г.В. Цоя, С. Темирбулатова, А. Кюрегяна, А. Елеубаева и других...
Продолжалась и продолжалась беспокойная жизнь. В ее кипении подошел и пенсионный возраст...
А затем, по настоянию детей, - отъезд семьи в Израиль. Там Мила и Ефим продолжили врачебную деятельность. И вдруг выиграли американскую грин-карту...
О пройденном пути вспоминают тепло, с сознанием состоявшейся судьбы. Да, к счастью, удалось им красиво построить свою деловую судьбу - безмерным и неколебимым напором воли, таланта, ума, ответственности. "Если бы надо было повторить, я согласна на то же самое", - улыбается Мила.
А Ефим говорит: "Наша жизнь продолжается - и посильным общественным трудом, и освоением английского языка, и семейными радостями. Главное - никогда не опускать руки..."
Вот такие слова сказали мне эти добрые, неугомонные, не желающие стареть люди.
Д-Р ЭФРАИМ БУКС:
МОЯ МИССИЯ - ПОМОГАТЬ НАРОДУ
Талантливый ученый, педагог, руководитель крупной американской образовательной системы - ORT Operations USA и директор Bramson ORT College г-н Эфраим Букс подошел к своему большому юбилейному рубежу - 60-летию. Редакция The Bukharian Times доверила мне взять интервью у юбиляра, и он любезно согласился побеседовать со мной.
Не могу не отметить, что наша беседа доставила мне глубокое удовлетворение. Я общался с мудрым и интересным человеком, с творческой личностью, специалистом, сумевшим решить в науке ряд актуальных задач, в том числе на изобретательском уровне, ярким и неутомимым деятелем в сфере образования.
После нашей беседы меня не покидает такая мысль. В нашей, русскоязычной среде Америки есть немало замечательных людей, с которыми пресса непременно должна знакомить многих и многих людей, что станет для читателей стимулом новых размышлений, оптимизма, целеустремленности, доброго воспитательного влияния на подрастающее поколение...
Юрий Цырин: Г-н Букс, колледжу Bramson ORT, несомненно, повезло в том, что им руководит не просто умелый администратор, а настоящий ученый, имеющий немало серьезных творческих достижений. Это обстоятельство не может не поддерживать в коллективе колледжа атмосферу интеллектуальности, любознательности, целеустремленности...
Эфраим
Благодарю вас за добрые слова, но лучше не надо похвал - в этой ситуации я ощущаю какую-то неловкость. Поверьте, я всю жизнь, к счастью, остаюсь скромным человеком - это мое естественное состояние.
Ю.Ц.: Обязательно учту вашу просьбу, но в данном случае даже не прошу прощения, поскольку, по существу, хотелось подчеркнуть именно тот факт, что колледжу повезло. И прошу коротко рассказать нашим читателям, как вы шли в науку, кто повлиял на ваш выбор пути.
Э.Б.: Моя история, видимо, типична для многих эмигрантов. Я с семьей приехал в Израиль, когда был ещё молодым парнем. Недавно окончил Кишиневский университет, получив образование физика. Это было в начале 70-х годов. Мы, пробыв некоторое время "в отказе", оказались одними из первых ласточек, которых выпустили в связи с договоренностью между Брежневым и Никсоном.
Я со студенческих лет мечтал быть ученым. Кстати, такое желание в определенной мере стимулировалось у многих советских евреев имевшим место в стране антисемитизмом. Ведь многие другие пути делового становления и роста были для евреев ещё более ограничены - это известно.
А именно физиком я (и не только я) стал под влиянием своего замечательного школьного учителя по этому предмету - Бориса Самойловича Цукерблата.
Но вот что хочется вспомнить. В то время ОВИР требовал наличия официальной рекомендации для выдачи разрешения на выезд за границу. Но, естественно, давать такую рекомендацию мало кто соглашался. Такое письмо согласилась дать мне организация, которая снабжала город горячей водой. И я стал работать там слесарем, ликвидировал утечки из труб...
Приехав в Израиль, я активно занялся изучением иврита. Через некоторое время меня призвали в армию, я служил в специальных войсках, связанных с артиллерией. Со мной служили иммигранты из разных стран - это позволило мне многое узнать о многообразии населения Израиля. Работая в какой-то узкой научной среде, такой возможности, конечно, не получишь. В армии я, к тому же, существенно усовершенствовал свой иврит (при этом хорошо знал и английский), поэтому с первого года после армейской службы смог преподавать в Тель-авивском университете. И докторскую диссертацию я написал на иврите.
Ю.Ц.: Видимо, после защиты диссертации и стала развиваться ваша научная карьера?
Э.В.: Да, я получил много предложений из разных стран о продолжении научной деятельности. В частности, был приглашен в Германию с обеспечением финансовой поддержки на три года и возможностью заниматься любой научной деятельностью по своему выбору в университетах страны. Но я в то время испытывал некоторое недоверие к Германии: ведь во время войны евреи очень пострадали, включая, естественно, мою семью. И решил переехать в Соединенные Штаты, получив приглашение работать в американском Институте солнечной энергии. До этого момента я, как теоретик, накопил опыт исследований в биофизике, занимался химическими реакциями и физическими процессами, уже имел много публикаций, но больше всего меня влекли исследования, направленные на решение каких-то практических задач. Я понимал, что будущее любой страны, особенно Израиля, связано с использованием солнечной энергии, и твердо решил перестроить свои академические интересы в таком направлении. Думаю, что это было правильное решение.