Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
– Мммм, – вырвалось у Фостер, Кэл приподняв бровь, глянул на нее одним глазом.
– Не верь, – Эмили отрицательно махнула рукой, – Это всего лишь ванильное суфле со взбитыми сливками и свежей земляникой.
– Вы что издеваетесь? – Джиллиан рассмеялась, – Я однозначно хочу домой. Как же мне осточертели больничные супчики.
– Так что же там? – Эмили, снедаемая любопытством, никак не могла успокоиться. Пока Кэл посылая проклятья, сосредоточенно выруливал с больничной парковки, запруженной беспорядочно маневрирующими автомобилями, и его внимание было полностью переключено на скользкую после недавнего ливня дорогу, девушка ощупывала «подарок». Позабыв об исключительной дотошности дочери,
– Мягкое и легкое, – проворчала девушка, приподняв сверток. Эмили еще очень хорошо помнила эффект произведенный тыквой-пенисом, подаренной отцом ее маме. Особенно бешеный взгляд, разъяренного и лихорадочно втягивающего воздух Гарри, держащего в руках двусмысленное подношение бывшего мужа его подруге. Слава Богу, он не был обделен чувством юмора и сменил гнев на милость, и теперь носит гордое звание мужа Зоуи Ландау.
Выбравшись на автостраду, машина влилась в автомобильный поток, медленно набирая скорость. Кэл упорно молчал, лишь изредка поглядывал на Фостер. Она откинувшись на спинку кресла держала в руках розы, не убирая их от лица и задумчиво улыбалась своим мыслям, впрочем, тоже изредка бросала заинтересованный взгляд из-под опущенный ресниц на сидящего рядом мужчину. Ей как и Эмили было интересно, что за подарок приготовил ей Кэл, и почему он так тщательно его оберегает.
Никто из них не обратил внимания на следующий за машиной темно серый, невзрачный «бьюик». Он пристроился к ним в хвост, сразу на выезде с больничной парковки.
Хозяин машины настолько соскучился по Джиллиан, что потерял чувство самосохранения до такой степени, что припарковался рядом с автомобилем Лайтмана. Исходя слюной и нетерпеливо ерзая на сиденье, он наблюдал за Фостер. Его скрытые темными солнечными очками глаза сияли, губы дрожали в счастливой улыбке. В эти благословенные минуты он вновь ощущал себя юным и влюбленным, изучая Джиллиан – повзрослевшую Ли, голодным взглядом Майка, истосковавшегося по своей потерянной невесте. Он крайне редко позволял такое себе, зная опасность выхода из тщательно созданного им образа. Давя в себе изматывающее нервы чувство ревности, он мысленно одевал Джиллиан в белоснежное свадебное платье. Грезя наяву, он видел ее улыбающееся лицо, высоко собранные темно–каштановые волосы и украшающий прическу веночек из флердоранжа, воздушную кисею фаты, мягко колышущуюся на легком ветру …
Тщательно соблюдая дистанцию, он виртуозно лавировал в автомобильном потоке, держа в пределах видимости машину, с предметом своего вожделения, в залитом солнечным светом салоне. Мужчине иногда удавалось рассмотреть через заднее стекло, следующей впереди машины, нежный профиль женщины, она держала перед лицом три белых розы. Всего лишь три! Если бы у него была возможность, то Джиллиан сейчас бы купалась в этих роскошных цветах, утопая в бархатных лепестках и сладком аромате.
Машина Лайтмана притормозила на перекрестке, и начала перестраивать из ряда в ряд. Мужчина в «бьюике» следуя за Кэлом, приготовился сделать поворот налево, но в следующую секунду зло выругался. Судя по мигающим поворотникам «БМВ», ненавистный эксперт по лжи собрался свернуть направо.
– Лайтман, ты козел, – зло прошипел мужчина, отвратительно оскалившись, со свистом втянул воздух и сглотнул обильную слюну, наполнившую рот. – Недоносок, я тебя выебу во все дыры, чтоб не болтался под ногами, – грохнул кулаком по рулевому колесу и откинулся на спинку сиденья, тяжело дыша через нос. Ноздри раздувались от бешенства, его бросило в жар, на висках выступили капельки испарины, спина покрылась потом, тонкий хлопок рубашки облепил плечи, захотелось содрать с себя одежду и взвыть, подобного голодному зверю, который дрожа от
Красивое лицо потемнело от ненависти, рот приоткрылся в кривой гримасе, обнажив белоснежные зубы, между густыми бровями залегла глубокая складка недовольства. Больше не осталось сомнений, Лайтман везет Джиллиан к себе домой, а значит все его надежды и мечты разбились вдребезги. Мужчина даже расслышал отдаленных хрустальный звон с которым посыпались мелкие осколки его желаний. Значит снова придется пялиться в пустой экран и изображение обновленной Джиллан не украсит его одиночество. Как же ему надоело смотреть на гостиную, погруженную в полумрак, пустую кухню и на увядший букет желтых хризантем на столе. Точно такие же цветы уже полностью высохшие, с осыпавшимися лепестками, стоят в вазе у него в квартире, рядом с любимым диваном.
====== Часть 13 ======
Откинувшись на спинку сиденья, Джиллиан пригладила волосы ладонью и глянула на свое отражение в боковом окне. Опасения не подтвердились – с той стороны стекла на нее спокойно смотрела женщина с едва уловимой улыбкой на губах. Разве что во взгляде таился, изредка вспыхивая, лихорадочный огонек, но его появление можно оправдать радостью, а если потребуется легко скрыть, опустив ресницы.
Задержав на секунду дыхание Джиллиан, облегченно прикрыла глаза, ее внутреннее состояние никак не проявилось в микровыражениях, тех самых, что Кэл так обожал выискивать на ее лице.
Ей нужно как можно скорее отвлечься от волнующих мыслей и переключить внимание на что-то другое.
Пробежалась пальцами по застежке рубашки, потрогала чуть увядшие лепестки роз, посмотрела в окно на идущий вровень с ними фургон, покрытый рекламными призывами, так и не смогла вникнуть в суть ярких надписей.
Осторожно скосила взгляд на Кэла, и тут же отвела его, уставившись на мерцающие лампочки панели управления. Джилл не покидало чувство неловкости, она только что поймала себя на весьма любопытном и в какой-то степени неприличном занятии. Она всегда считала наблюдать исподтишка – нехорошо, а сама, прикрываясь розами, пялилась на руки Кэла. Именно так!
Опустив розы на колени, Джиллиан переплела пальцы на животе и заставила себя смотреть на проезжающие мимо машины – безуспешно. Она не уловила момента, когда голова помимо ее воли повернулась влево, а руки Кэла, со свободным изяществом лежащие на руле, снова удостоились ее пристального и жадного взгляда.
Происходящее с ней походило на наваждение. Это же руки, просто руки Кэла. Она видела их каждый день, на протяжении десятка лет, в разных ситуациях и разных положениях. Кэл частенько размахивал ими у нее перед лицом, его указательный палец упирался ей в грудь или плечо, назидательно замирал в воздухе. Бессчетное количество раз, его ладони мягко ложились ей на спину, нахально замирали на талии, его пальцы нежно касались ее щеки, стирая слезы, ласкали ее волосы.
Она ловила его вездесущие руки, сердито стискивала пальцы, отталкивала ладонь, вдруг ставшую излишне назойливой и незаметно пробравшуюся в ее личное пространство. Обрабатывала царапины и порезы, успокаивающе гладила, прижимала к щеке … она знала каждую родинку и каждый шрам. Ощущала их тепло и нежность. Заботу. Уверенную силу. Почему вдруг только сейчас, она осознала, насколько они красивы и она не боялась признаться себе – желанны.
Рукава пиджака слегка задрались, обнажив запястья, изредка, когда Кэл переключал скорости, Джилл удавалось рассмотреть татуировку на внутренней стороне правого предплечья. Она не стала отрицать, что хочется коснуться щекой темных волосков, пройтись губами против их роста, запустить пальцы глубже в рукава ...