Терминологическая деривация в языке науки: когнитивность, семиотичность, функциональность

Буянова Людмила

Для исследования теоретических основ терминологической деривации (терминообразования) данный аспект можно рассматривать как определяющий: «деривация (от лат. derivatio – отведение; образование) – процесс создания одних языковых единиц (дериватов) на базе других, принимаемых за исходные…» (ЛЭС: 129). «Деривация – образование новых слов при помощи словообразовательных средств и в соответствии со словообразовательными моделями данного языка» (СИС: 159). Сема «образование» («создание») выступает ключевой в семантическом пространстве термина «деривация».

Анализ деривационной системы языка русской науки (естественнонаучный, экономический, юридический, медицинский, лингвистический и др. подвиды научной прозы) и рассмотрение актуальных вопросов терминообразования осуществляется в монографии с учетом концепции В. Гумбольдта, что под определенным углом

лингвистического «зрения» можно квалифицировать как экстраполяцию, проекцию «деятельностного» понимания языка В. Гумбольдтом на современную лингвистическую (терминоведческую) реальность.

Системный подход к исследованию теоретических проблем терминологической деривации в современном русском языке позволяет выделить приоритетные аспекты терминообразования: ономасиологический, собственно деривационный, гносеологический, когнитивный, семиотический, прагматический, метаязыковой – в их единстве и взаимодополняемости.

Согласно принципу преемственности, при разработке теоретических позиций и общих вопросов терминообразования учитываются общетеоретические и методологические основы, заложенные в отечественном языкознании трудами крупнейших исследователей в области терминоведения и словообразования: Г.О. Винокура, В.В. Виноградова, Д.С. Лотте, А.А. Реформатского, Р.А. Будагова, В.П. Даниленко, О.Д. Митрофановой, А.И. Моисеева, А.Н. Тихонова, П.Н. Денисова, А.Г. Лыкова, Е.С. Кубряковой, В.А. Татаринова, С.Д. Шелова, В.М. Лейчика и др.

Попытка осмысления и обоснования метаязыковой субстанциональности терминологической деривации (терминообразования), проблемы метааспектности нелингвистической терминологии и прагматики метаязыкового образования как реализации деривационной процессуальности научного стиля изложения опираются в данном исследовании на общетеоретические положения и концепции металингвистики и семиотики языка науки.

Глава 2. ЯЗЫК НАУКИ КАК КОГНИТИВНОСЕМИОТИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО

Наука и знаки – неотъемлемы друг от друга, поскольку наука даёт в распоряжение людей все более надежные знаки и представляет свои результаты в форме знаковых систем. Человеческая цивилизация невозможна без знаков и знаковых систем, человеческий разум неотделим от функционирования знаков – а возможно, и вообще интеллект следует отождествить именно с функционированием знаков.

Ч.У. Моррис

2.1. О моделировании концепции языка науки

Разработка и презентация лингвистических основ проблемы терминологической деривации языка современной научной прозы (функциональный и метаязыковой аспекты) требуют также адекватной интерпретации и системного параметрирования феномена – и понятия – язык науки, или язык научного стиля изложения. Ретроспективный подход позволяет отметить в этой связи в истории вопроса значительный разброс мнений, вплоть до диаметрально противоположных концепций, в отношении правомерности, механизма и принципов выделения, статусирования конституирующих признаков и системной организации языка науки как целостного лингвистического объекта (например, работы В. Уэвелля, Дж. Ст. Милля, А. Пуанкаре, А.Я. Климовицкого, В.П. Петушкова, Л.B. Успенского, В.М. Жирмунского, Л. Ольшки, Г.В. Степанова, Ю.С. Степанова, Р.А. Будагова, Н.Д. Андреева, П.Н. Денисова, К. Гаузенбласа, О.Б. Сиротининой, Л.Л. Кутиной, В.М. Лейчика, В.А. Звягинцева, О.Д. Митрофановой, В.П. Даниленко, А.В. Суперанской, Н.Б. Гвишиани, Л. Дрозд, С.В. Гринева, А.И. Комаровой и др.).

В начале XXI в. усиливается интерес к проблеме языка науки в философии (см. Чепкасова 2006; Иванеско 2007 и др.). Так, Е.В. Чепкасова при рассмотрении языка науки как предмета философского анализа отмечает, что цельный философский анализ языка науки включает в себя философско-лингвистический, философско-логический и философско-семиотический подходы. «Философско-логический подход подразумевает понимание языка науки как понятийного состава науки, то есть выражает логико-понятийный аспект семантики языка науки, причём считается, что семантико-синтаксические свойства логической системы не зависят от конкретной языковой формы выражения. Язык науки рассматривается с точки зрения его возможностей прояснения содержания научных теорий, анализируется природа и гносеологический статус языка науки как предмета логического исследования, гносеологический статус принципов и методов, используемых при анализе и реконструкции языка

науки. Философско-лингвистический подход включает в себя генетическое рассмотрение языка науки, то есть объяснение необходимости возникновения последнего; анализ особенностей языка науки, то есть того, каким образом свойства, структура и функции естественного языка преобразовались в рамках языка науки; исследование взаимоотношений естественного и искусственного уровней, взаимосвязь с естественной языковой основой, причины выделения в языке науки особого формализованного языкового фрагмента; гносеологические и мировоззренческие основания взаимовлияния и взаимопроникновения обыденного, художественного и научного сознаний, так как помимо терминов в языке науки всегда присутствуют эмоциональные и оценочные компоненты» (Чепкасова 2006: 4) (выделено нами. – Л.Б.). Исследователь констатирует далее, что философско-семиотический подход включает в себя объяснение природы знака и знаковой деятельности, их гносеологическое и социальное обоснование; рассмотрение естественных и искусственных знаков, каждый из которых имеет определённое значение и выполняет специфические функции; анализ соотношения означающего и означаемого внутри естественных и искусственных знаков в языке науки (там же). Е.В. Чепкасова интерпретирует языка науки как «постоянно изменяющееся явление»; представляя его как «систему естественного и искусственного языков, которая отличается по своей структуре, функциям, служит для выражения научных понятий, законов и явлений» (Чепкасова 2006: 5). Релевантен вывод о том, что конкретные проявления языка науки преобразуются в зависимости от конкретных научных целей и позволяют описать конкретные типы языков науки, их особенности и взаимосвязь (там же).

В целом в терминоведении различным аспектам проблематики языка науки посвящена обширная научная литература, детальный анализ которой мы оставляем за рамками нашего исследования [1] .

В то же время необходимо представить методологически значимые, фундаментальные позиции в этом вопросе для аргументации избираемого ракурса проблемной ситуации в лингвистической теории, так как «само исследование языка науки (как, впрочем, и функциональная стилистика в целом) не имеет еще четкого определения в аспекте лингвистического статуса этого направления. Пока ясно то, что диапазон подходов к исследованию этой проблемы в XX в. был довольно широким. От отрицания профессиональных языков (в том числе языка науки) через признание, как минимум, стилистических особенностей научной литературы до утверждения или научного стиля изложения, или его расчленения на отдельные подъязыки» (Татаринов 1995: 50).

1

Методологически значимой является констатация: «К сожалению, лингвисты до сих пор не располагают сколько-нибудь удовлетворительной теорией „языков и подъязыков науки“. А такая теория должна быть создана» (Будагов 1976: 252).

Как показывает материал и логика исследования, целесообразно рассматривать лингвистическую модель развития концепции языка науки (и формирование понятия) через соотношение с моделью вертикальной спирали, состоящей, по нашему мнению, из трех витков (этапов).

Развитие как гносеологический процесс осуществляется по принципу «от простого – к сложному», для него характерна спиралевидная форма.

Всякий отдельный процесс (виток, этап) развития концепции имеет начальную и конечную стадии, а завершение каждого его цикла (этапа) кладет начало новому, в котором неизбежно повторяются – уже на более высоком когнитивно-гносеологическом основании – некоторые особенности предыдущего цикла, содержащего имманентные тенденции, реализующиеся на новом витке спирали развития научного знания.

Формирование понятия «язык науки» в ракурсе рассматриваемой концепции является результатом (продуктом) развивающегося познания соответствующего лингвистического феномена. Это познание, «поднимаясь с низшей ступени на высшую, резюмирует на основе практики добытые результаты во все более глубоких понятиях, совершенствует, уточняет старые и формирует новые понятия» (ФС 1972: 321). В силу этого формирующееся понятие «язык науки» параметрируется как не статичное, не окончательное, не абсолютное, а находящееся в состоянии развития, изменения, прогрессируя в сторону адекватного отражения лингвистической экзистенции, действительности, составляя сущностно концентрированную основу ее качественной специфики.