Терновый венок надежды
Шрифт:
Пристальный взгляд, тщетные попытки вообразить невоображаемое.
Обреченно прикрыла веки.
Но вдруг узник дрогнул, дернулся, отчего я тут же испугалась и уставилась на него. Еще движение - и что-то словно щелкнуло во мне. Перед моими глазами вмиг вспыхнул огонь, подобно видению - и тело вампира тотчас превратилось... в пепел.
Фантомы растаяли, оставив по себе лишь пологую, пустую вмятину.
***
Умыться в фонтане, сильнее укутаться в балахон, что предусмотрительно дал мне Бельетони (отобрав у монаха в катакомбах), дабы спрятать окровавленные лохмотья, - и пуститься узкими аллеями прямиком на выход. Почти весь
Что сказать? И стоит ли, вообще, что-то говорить?
Ведь он обещал, что если выполню его требование - договор заключен. Или Демон с легкостью и меня обманет, как поступил с Узником?
Хм... честь. Бельетони говорил, что доброты нет, а честь присутствует в темных закромах его бесчеловечности. Посмотрим, чего она, эта твоя честь, стоит.
Открылась калитка - и ступили несколько шагов вперед за пределы аббатства.
– Дальше я провожать не стану, - резко остановился - подчинилась; взгляд уставила на него, хоть и робко, временами убегая от смущения.
– Дорогу к себе, думаю, сама найдешь, - ядовито ухмыльнулся.
Молча кивнула. Хотела, было, снять накидку и вернуть, но тот тут же пресек это своей рукой, ненароком коснувшись (моего) плеча. Осекся.
– Не стоит. Прощай, Виттория. Не быть нам друзьями, но и врагами отныне - тоже. Своё я слово сдержу, будь уверенна. А в подтверждение сей моей лояльности, - живо нырнул рукой в карман и достал оттуда кольцо, - вот перстень с гербом Ордена Полукровок. Такой же есть у меня, у Клариссы, Мари, Жаклин и Летисии. Этот же когда-то принадлежал Кагетанусу Каэтани, еще одному основателю Ордена. Но его больше с нами нет: после гибели почти всех послушников Эйзема, в том числе его жены и ребенка, отошел от дел и скрылся неведомо куда. Больше о нем никто ничего никогда не слышал. Даже мне не удалось его отыскать.
Что ж. Теперь храни эту регалию ты, основательница Ордена Древних. И пусть прямого отношения к нашему Ордену иметь не будешь, но мою благосклонность вместе с ним обретешь. Храни его, как святую реликвию. Любого, кто осмелится его, неважно каким способом, отнять, пусть даже у мертвой тебя, ждет неминуемая смерть, - резко потянулся и взял меня за руку, повернул к себе ладонью и, положив в нее кольцо, сжал в кулак. Отпустил.
– Вот и всё, теперь дело за вами. Ведите себя правдиво, благородно, достойно моего уважения - и наши дороги никогда не пересекутся. Верь в свои силы. Не давай никому себя запугивать. Когда надо - карай, не глядя. Такая уж эта участь ... судей: быть безжалостными и хладнокровными с теми, кто этого заслуживает. Слушай сердце, подчиняйся разуму.
Прощай, - вдруг нежно, добро улыбнулся.
– Всему, чему мог, я тебя сегодня научил. Ты справишься, и дело свое никогда не бросай, до последнего борись, даже если погибнешь в итоге.
Разворот - и, не торопясь, отдалился от меня, а затем и вовсе скрылся за воротами.
***
Спешно, запрещая мыслям возвращаться в прошлое, шагала к берегу. Разум тонул в тумане, а действия едва ли были осознанными. Только не думать, не думать о том, что учинила. Что вновь... убила. Не смей, Виттория! Не смей! Не сейчас!
Спуститься вниз, к воде, забраться в лодку (что меня предусмотрительно здесь дожидалась). Весла в руки - и попытаться снова справиться с этим нелегким, непривычным делом.
Погода стояла тихая, и, казалось, всё благоволило тому,
Нечисть. Демон... неужто спустя года, десятки лет... или, если повезет, столетия - я превращусь в такого же холодного, бесчувственного демона... как и Бельетони?
...
– Благодарю вас за помощь, синьор. Лодка ваша на том же месте, где и брала ее.
– Да какой я - синьор, - пристыжено улыбнулся старик.
– Да и это мне в пору благодарить вас, ведь за ту сумму, которую вы мне заплатили за нее, можно три таких купить. Я и не ждал старушку обратно.
Усмехнулась я.
– Пойду я.
– Может, я могу как-то вам еще помочь? Говорите, с радостью отвечу на вашу доброту.
– Да нет... разве что не знаете, кто может добросить до Терни?
***
В том виде, в котором я покинула Эйзем, явиться к Вителли, его свите, да и вообще на глаза к моим новым соратникам, нельзя было: ведь если раны и затянулись, то одежда могла еще многое о случившемся поведать. Молва, глупые слухи, домыслы, или же, даже просто, жалость, - мне не к чему. Пусть то, что произошло, схоронится тайной. Дело сделано, а какова цена за всё это - их не касается.
Ивуар же по настоятельной просьбе Вителеццо остался в Читта-ди-Кастелло, так что даже податься напрямик к своему единственному другу, и найти в его заботе и отцовских объятиях успокоение и прощение, сейчас я не могла.
Хотя выход был, и не такой уже и плохой.
Вот я уже недалеко от въезда в Терни, а там немного на восток - и в лесу... любимая сердцу "лачуга", дом Ара. Мой дом.
Отыскать пышное, красивое, зеленое с желтыми бантами платье; зеленые туфли и под цвет перчатки. Не менее вычурная и яркая шляпка с огромным пером.
Все это будет необходимо утром.
А сейчас самой натаскать из реки воды, нагреть в казане - и принять такую блаженную, такую необходимую для души и тела, теплую ванну с бокалом... сытного ужина из куницы.
Часть Четвертая. Жизнь
Глава 32. Договор
***
Читта-ди-Кастелло. Все еще 1627 год.
– Синьора Виттория Колони!
– объявил слуга.
Уверенное, важное шествие до средины залы. Замерли все в ожидании. Некоторые, казалось, забыли даже как дышать.
– Ну же, дорогая! Не томите! Мы так долго всего этого ждали!
Надменная моя ухмылка.
В какой-то момент я осознала всю целостность картины, отчего стало тут же гадко и обидно на душе. Всё это сборище галантности и жеманности так легко и беспрепятственно отправило меня, хрупкую, неопытную женщину, в логово к дикому зверю выпрашивать защиту и безоблачное будущее для них. И после этого они говорят, что нам, дамам, нет места в политике? А ведь никто особо не стремился хотя бы сопроводить меня до Эйзема, или хотя бы Рима. Нет. Все сидели, как и сейчас, в своих уютных гнездышках и ждали вердикта. Все, кроме Ивуара, конечно. Вот и сейчас лишь только в его глазах блестит вместе со слезами радость встречи. Остальные же - просто сгорают от интереса и жажды получить так долго желаемое - иммунитет против своевольности Бельетони... И с этими особами мне придется иметь дело последующие года, а может, и века. Что ж... сие - мой личностный выбор, и от него уже никуда не деться.