Терпкость вишни
Шрифт:
— А какие некоторые? — заинтересовались мы.
— Кроме шоу-бизнеса? Ни за что не стану работать на бойне, в брачном агентстве, на птицеферме и в детских яслях.
— А ты уверена, что ни за какие деньги не станешь? — усмехнулась Мария.
— Не уверена, — призналась Вика, — но как можно дольше хочу верить, что мне это удастся.
ВТОРАЯ ПОЛОВИНА МАРТА
Сижу в библиотеке и ищу материалы для работы о методах управления маленькими группами. Но на самом деле думаю о Даниэле и Зоське.
— Здравствуй, — буркнула я, хотя по идее должна была бы с презрением отвернуться и уйти.
— Послушай, Вишня, — начала она сладеньким голоском, отчего у меня сразу сработала кнопка с красной надписью «Внимание — опасность!», — ты, кажется, пишешь о методах управления группами.
— Да, а в чем дело?
— У меня точно такая же тема, — сообщила она, одергивая синюю клетчатую юбку, — причем я заявила ее еще месяц назад. И…
— Я у тебя тему не сдирала, — заметила я. — Да это сразу бы обнаружилось.
— Вот и обнаружилось, — произнесла Зофья с каким-то странным нажимом.
— Но я ее придумала самостоятельно! — несколько громче сказала я.
— Ты можешь это доказать?
— В таком случае я сегодня же заявлю другую тему, — предложила я.
— Не надо. — Зофья схватила меня за руку. — Ведь мы можем писать эту работу вместе. Ты делаешь теоретическую часть, а у меня есть идеи насчет исследований. Что скажешь?
Я слишком разволновалась, чтобы с должной серьезностью оценить предложение.
— Согласна. Когда мне нужно написать свою часть?
— Попробуй до Пасхи, а я к апрелю приготовлю исследования, и мы все объединим.
— Ну что ж, у тебя будет меньше работы, — сказал Ирек, возясь с материнской платой, — половину за тебя сделает Зоська.
— Меньше работы не будет, — объяснила я. — Я напишу столько, сколько собиралась. А Зоська добавит свою часть.
— Какую именно?
— Исследовательскую.
— Звучит заманчиво, но верится с трудом. Вспомни историю с доктором Кузнечиком.
— Сверчком.
— Ну да, да. Мне кажется, с совестью у Зоськи неладно.
— Но сейчас она могла бы донести на меня, а между тем предложила сотрудничество.
— Вот это-то меня и беспокоит, — ответил Ирек, надевая корпус. — В словаре таких людей, как Зоська, слово «сотрудничество» отсутствует.
СПУСТЯ ДВА ДНЯ
Ирек был прав. Сегодня я пошла в секретариат и спросила, когда Зофья заявила тему работы.
— Не могу сказать, — чистя ногти, ответила секретарша.
Ну да, старый университетский принцип: никакой информации на вынос, то есть да, но только доверительно и только своим. Я попросила о помощи Даниэля.
— Проверил. Она подала через неделю после тебя, — сообщил он. — Все ясно. Зоська хочет обманом использовать тебя.
Это-то я как раз знаю. Вот только как? И зачем?
— Косточка, да тут же все ясно, — сказал
— Сверчка. Но за что отомстить? Ведь это же она поступила как последняя свинья.
— Но проиграла. И хочет отыграться. Разве не ясно? Принесешь ты свою часть, отдашь ей, она первая сдаст, и кто тебе потом поверит, что это ты написала?
— А вторая возможность? — поинтересовалась я, потрясенная догадкой Милоша.
— Хочет сделать работу чужими руками. Эксперимент провести легче, чем сидеть над занудной теорией.
— Ну да.
— Может, Зоська договорилась об этом не только с тобой.
— Но зачем?
— Ой, — возвел он глаза к потолку в знак презрения к моей наивности. — Например, чтобы получить более высокую оценку. Вам не говорил профессор, что, если кто-то напишет больше работ, ему повысят балл?
— В общем-то говорил, — припомнила я. — Тот, кто напишет три реферата, будет освобожден от экзамена. Ну, голова у тебя, Милош, работает.
— Несколько лет тренировки в частной школе для гениев, — скромно пояснил он.
— Да, разумом ты проворен и вдобавок умеешь изъясняться.
— Да брось ты, — зарумянился Милош. — Мне еще далеко до детей из американских фильмов. Вот они умеют изъясняться.
— Да, — согласился Ирек. — Текстами, придуманными сорокалетними сценаристами. Но мальчонка прав. Самые умные дети всегда выступают в самых глупых американских фильмах. Они в мгновение ока находят рецепты на любой случай. Предотвратят развод, спасут джунгли. И уж они-то знали бы, как поступить с Зоськой.
ВЕСНА
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ
— Самое лучшее — проигнорировать ее, — посоветовал мне Даниэль. — Напиши работу, сдай и не вдавайся ни в какие объяснения.
Мы сидели в самом снобистском заведении Малой Польши, куда Даниэль пригласил меня, чтобы серьезно поговорить. Интересно, он взял напрокат видеомагнитофон? А если да, то какой фильм прокрутит в качестве вступления?
— Господа уже решили, что закажут? — атаковал нас кельнер с бдительным лицом, украшенным неискренней улыбкой.
— Решила? — спросил Даниэль.
— Может быть, закажешь сам? — пробормотала я, теребя льняную салфетку, лежащую у меня на коленях. — Я не знаю французской кухни.
Даниэль улыбнулся кельнеру:
— Поколение, выросшее на фаст-фудах.
— Терпеть не могу гамбургеров, — сообщила я. Но кельнер явно мне не поверил. — Просто я не люблю, не люблю все это…
— Понимаю, — прервал меня Даниэль, не уточняя, что он понимает.
— Я просто скверно чувствую себя, когда меня обслуживают другие. Я понимаю, им за это платят, но… — я немножко сбилась, — мне не нравится, когда мне ставят под нос полную тарелку, наливают воду в бокал, как будто я сама не способна это сделать. Мне тогда кажется, что совсем скоро появятся рестораны, где кельнеры будут кормить посетителей с ложечки.