Террариум 3
Шрифт:
— Ты не посмеешь!
— Посмею. Да ещё как. Да и вообще, ты думал, что с тобой будет, когда ты на фронт припрёшься, когда комиссар узнает кто ты — а он узнает — что с тобой там сделают? Ты думаешь, тебя там по головке погладят? Хера там лысого. Расстреляют и поделом. А то решил тут милиционер на фронт свалить… — Ругающийся охранник стал уходить. Промёрзший деревянный пол под его ногами скрипел, а снег хрустел.
Второй же охранник постоял минутку и тоже ушёл.
Изрядно промёрзшие Степан и Джонатан стали пританцовывать,
Степан кое-как переборол дрожь и достал из сугроба верёвку с крюком. Большего он сделать не смог. Было слишком холодно. И тогда бывший разведчик достал флягу с горячительным напитком.
С трудом открутив крышку, Степан отпил спасительной жидкости и тепло потекло по его организму, обжигая промёрзшую носоглотку.
— Н…Н-на хлебни. — Сказал с трудом Степан и передал флягу напарнику.
Тот хлебнул прилично, даже через чур, и хотел кашлянуть, но Степан закрыл ему рот трёхпалой рукавицей. Муха откашлялся в покрытую инеем ткань и отдал флягу старшему товарищу. И так Шарика с собой не взяли, чтобы он не лаял, так тут другой решил звуки своей пастью раздавать.
Теперь всем полегчало… более или менее.
Можно и по стеле полазать.
Степан закинул крюк за стену. Старая железка, зацепилась за что-то и два товарища полезли наверх.
Ох и сложно же им было. Стена промёрзла. Покрылась льдом. Стала гладенькой и скользкой. Так что приходилось напарникам в основном надеяться на руки и прочность верёвки.
Как забрались, так сразу вниз прыгнули. Прямиком на крышу попали, как и планировали, и та даже их выдержала, что удивительно. Хоть и скрепя от души, и совершенно не намереваясь терпеть на себе людей слишком долго. Но те и не думали задерживаться. Спрыгнули в сугроб и побрели к цели, прижимаясь к домам.
Избушки казались тёмными в ночи, а какие-то и совсем чёрными, что конечно играло Степану и Джонатану на руку. Они отлично сливались на фоне тёмных стен.
— Ложись. — Громко прошептал Степан и прыгнул в сугроб.
Джонатан не затормозил и прыгнул в белый, леденящий пух, в туже секунду.
Мимо прошли три милиционера. Все ППТ вооружённые. Помесью ППШ и ППС. У одного из них был не плохой ручной фонарь, освещающий дорогу жёлтым лучом света.
И как они ещё до сих пор не замёрзли в этом чёртовом патруле не понятно.
Мороз конечно сегодня ночью решил полютовать, отправить в солнечный город как можно больше людей. Весь воздух словно трещал от холода.
Какая тут нахрен жратва. Тут бы не замёрзнуть заживо.
И от того становилось совсем не понятно, как орда умудряется в такой мороз проходить столько километров. С таким холодом и без сражений окочуришься.
Уже покрытые снегом и инеем, Степан и Джонатан стали двигаться к складу менее осторожно и побыстрее.
Там была сторожка. Протопленная. Нужно было лишь добраться до неё и вырубить сторожа.
Его
Склад показался через пару минут. Огней милицейских фонарей нигде не было и тогда Степан с Мухой ещё ускорили шаг. Они уже чуть ли не бежали к сторожке. Уже и позабыли, и про склад, и про еду. Им был лишь интересен свет в оконце и тепло раскалённой буржуйки.
Они пробежали по свеженатоптанной тропинке и открыли чуть покосившуюся дверь, впуская в помещение потоки ледяного воздуха.
Двоица уже была готова наброситься на сторожа, но резко остановилась, прямо в дверном проёме.
Сидя поближе к буржуйке читала книгу полноватая старушка, закутавшаяся в пуховик и шерстяной платок. Рядом с ней, возле кружки с горячим чаем, лежало ружьё.
Пенсионерка… мать её… здесь.
Старушка оторвалась от чтения и взглянула на гостей. В выражении её лица не было страха. Только некоторое удивление.
— Ну заходите, не стойте. Помещение же щас застудите.
Ребята отошли от шока и закрыли дверь.
— Садитесь, чего стоите?
Пришлые послушались.
Бабушка, закрыла книжку и положила её на стол. Очки оставила, чтобы лучше рассмотреть непрошенных гостей.
— И что же вам тут надо голубчики? — Спросила старушка. А сама на завёрнутое в меха оружие посмотрела.
— Чего плохого задумали? — Вновь спросила она.
Степан и Джонатан не знали, что на это и ответить. Хотя что тут можно было сказать? Врать было бесполезно. Ситуация не позволяет.
— Нам нужна еда. — Прямо сказал Степан. — Хотя бы немного крупы, или бобов. Деньги у нас есть так что мы заплатим.
— То-то я гляжу лица незнакомые. Не местные значит?
— Да, не местные. Домой идём. — Ответил Степан.
— А чего ж не купите еды, или же вы приступные элементы.
— Да ну, что вы бабушка. — Заговорил Джонатан. — Просто с документами плохо, а кто нас в поселение без них пустит.
— Так позволите взять немного еды со склада, а? — Спросил, как можно дружелюбней Степан. — Деньгами не обидим. У нас их хватит.
Степан достал кошель из сумки и позвенькал монетами. Кошель был полон. Рубли звенели хорошо, и холодком от них тянуло. Грех такие не заиметь.
— Хорошо. Я согласна. — Нехотя ответила старушка. — Но еда вам будет стоить дорого.
— Мы не жадные. — Сказал Степан, пытаясь улыбаться замерзшим лицом.
Бабуся встала кряхтя, потянулась.
— Пошлите, чего расселись то? — Сказала она и побрела к выходу, прихватив с собой фонарь.
На улицах стало значительно меньше служителей правопорядка. Это можно было понять, по значительно поредевшему количеству лучиков света милицейских фонарей. Видимо многие всё же не выдержали хреновой погодки.