Террариум черепах
Шрифт:
Он хмурится, явно не понимая сравнения. А ещё
не понимая, почему это проблема, ведь ещё несколько
секунд назад я сказала, что безумно люблю свою маму.
Но проблема не в этом.
– Слишком восхитительный, - поясняю я. Я ненавижу
что-то объяснять тугодумам, но он снова хмурится и я
начинаю чувствовать злость. Странное, но в чём-то даже
приятное чувство. Наверное, в новизне. Я весьма и
весьма безэмоциональный человек.
–
через пятьдесят-шестьдесят (будет реалистами, сорок) за
мной придёт костлявая в чёрном плаще, а я трачу
драгоценное время на это. На него.
– Моя подруга. Лера...
– Смугляночка, - догадывается он, перебивая меня.
Я киваю.
– Она... как ты. Вся такая прекрасная. И умная и
красивая, и весёлая и располагающая. Но мы дружим.
Странно, не правда ли? - Вопрос риторический, и меня
радует, что хоть это он понимает. - Было бы странно,
если не знать Леру. Она невыносима. Она ужасна. Она
не человек. Она робот. Она чокнутая сука. Мне это
нравится в ней, нравится, что она неидеальная, как
кажется поначалу. А она понимает, что с таким букетом
патологических недостатков она не найдёт себе друзей.
Поэтому она дружит со мной, и в свою очередь
мирится с моими закидонами. Я её терплю, она меня
терпит. Удобно, знаешь ли.
Он пару секунд помолчал, покумекал, а потом выдал:
– Я тоже чокнутый.
– Поверь вам всем на слово, ага...
– Однажды я убил человека, - говорит Максим и
голос его спокоен, а лицо серьёзно.
– Кого?
– Врача психиатрической клиники. Не специально.
Просто нужно было сбежать.
– Докажи.
– Поверь мне на слово, ага, - передразнивает он.
– Да, я буду с тобой дружить, - говорю.
Неожиданно даже для самой себя.
– Серьёзно? - воодушевляется он и его лицо
больше не серьёзно, оно сияет, как новогодняя ёлка в
Кремле.
И этим нервирует. Жутко, знаете ли.
– Почему бы не попробовать, - пожимаю плечами я.
– Только не сияй так. Я ужасна. Дружба со мной
ужасна.
– Почему бы не попробовать, - усмехается он.
И правда. Чокнутый.
Четырнадцать
– Что может быть лучше любви? - вопрошает
Вера и Лера сухо усмехается. Немного подумав, она
отвечает:
– Секс.
– Бесплатный обед в Макдоналдсе, - подкидывает
свою идею Ира.
– Тебе лишь бы пожрать, - смотрит на Иру, -
а тебе - потрахаться, - переводит взгляд на Леру.
– А ты, Ань.
– А что я? - спрашиваю.
– Есть что-то лучше любви?
– Дружба, - тихо отвечаю я.
– О-о-о, - тянет Ира и лыбится. - Анька-романтик
– это что-то новенькое.
Идиотка.
Вера не обращает внимания на реплику Иры,
смотрит одобрительно и кивает.
– Хороший ответ.
– А вопрос дебильный, - вставляет Лера. Я киваю.
Действительно, дебильный.
– И всё-таки бесплатный обед в Макдоналдсе
победил, - говорит Макс, проходя мимо нас к своей
парте.
Ирка расплывается в улыбке:
– Он мне нравится всё больше и больше.
– Что б ты понимал, - недовольно бурчит Вера.
Я усмехаюсь и смотрю на Макса. Он смотрит
на меня.
– Она злится, потому что на самом деле не
верит в любовь, - неожиданно даже для себя поясняю
ему я.
– Верю, ещё как верю, - возражает Вера.
– Не-а, не веришь, - соглашается со мной Ира. -
Тебе хочется быть героиней одного из тех любовных
романов, что ты читаешь по вечерам. Но ты не
веришь в любовь, поэтому лицемеришь.
Иногда Ира очень интересно рассуждает. Очень
иногда.
– А как же Георгий? - слабо протестует Верка и
дуется, как ребёнок.
– А с Георгием у тебя просто трах, - отвечает
Лера и пожимает плечами.
– Опять к сексу всё свела, - возмущается Вера.
– Верочка, открою тебе секрет: всё в этом мире
сводится к сексу, - сладко произносит Лера и притор-
но улыбается.
– Ладно, - говорит Вера, но не сдаётся: - а что
тогда правит миром?
– Деньги, - не задумываясь, отвечаем мы с Лерой
хором.
– Любовь же правит миром, - возражает Вера.
– Если это любовь за деньги, то вполне возможно,
– пожимает плечами Лера.
– Почему я дружу с вами? - спрашивает Верка.
– А кто б ещё терпел твою ванильно-романтическую
лабуду? - парирую я.
Ира с Лерой одобрительно кивают.
– Вам сколько, сорок? - вдруг спрашивает Макс
и мы все одновременно поворачиваем головы в его
сторону.
– Ты это к чему? - настороженно спрашивает
Ира.
– Нет ничего лучше любви. И именно она правит
миром, - отвечает он. - Так вы должны считать в
вашем возрасте.
– Нам сорок только потому, что мы знаем истину?