Территория сердца
Шрифт:
Вот он! Я нашла нужный отчёт и аккуратно передала его Алле Викторовне, не сводя с неё взгляда.
— Вот здесь указаны основные данные по проекту, — я постаралась говорить спокойно, но в голосе всё же проскользнули нотки напряжения. — Но там сказано, что данные нуждаются в доработке. Необходимо повторное исследование, чтобы уточнить объём запасов и условия эксплуатации, — я по памяти процитировала служебную записку, приколотую к отчету.
Алла Викторовна молча приняла документ, её лицо оставалось непроницаемым. Она быстро пробежала глазами по страницам, её взгляд становился всё более сосредоточенным. Я задержала
— Понятно, — сказала она наконец, её голос был снова спокоен, но в нём звучало раздумье. — То есть вы хотите сказать, что данные изначально были неполными, а этот отчёт — предварительный?
— Да, — кивнула я, стараясь выглядеть уверенной. — Здесь указано, что для полного анализа необходимо провести ещё несколько исследований и уточнить данные по залежам. Они пишут, что на это потребуется ещё около двух недель.
Алла Викторовна снова взглянула на меня, и в её глазах мелькнуло лёгкое одобрение — пусть и всего лишь оценка моей памяти и смекалке. Она перевела взгляд на Елену Вячеславовну, её лицо стало серьёзным.
— Лена, значит, эти документы ещё не готовы для отчёта, — медленно произнесла она, подчёркивая каждое слово. — Почему они оказались на столе? Вы понимаете, что Александр Юрьевич не будет доволен, если узнает, что отчёт отправили с неполными данными?
Елена Вячеславовна побледнела, её губы сжались в тонкую линию. Я видела, как её глаза метнулись ко мне с гневом и раздражением, но я держалась, понимая, что сейчас нельзя дать слабину.
— Алла Викторовна, я передам геологам, чтобы они ускорили работу и уточнили все данные, — произнесла я, стараясь звучать спокойно. — Я также могу связаться с координатором проекта и узнать, как скоро мы сможем получить результаты повторного исследования.
Алла Викторовна внимательно слушала, её лицо оставалось сосредоточенным.
— Хорошо, — сказала она наконец, её голос стал мягче. — Свяжитесь с координатором и уточните сроки. Если будут какие-то задержки или проблемы, сообщите мне сразу же.
Я кивнула, ощущая, как внутри разливается облегчение. Кажется, я смогла вывернуться из этой ситуации, и это было для меня маленькой победой.
— Конечно, — ответила я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Я свяжусь с ними прямо сейчас.
Еще бы мне кто-то контакты дал…
На стол передо мной упала черная толстая тетрадь в кожаном переплете.
— Здесь все нужные для тебя контакты, девочка, — Алла Викторовна была бесстрастна. — Геологи на 80 странице.
— Спасибо, — выдохнула я, находя нужные номера телефонов.
Уточненные данные по легким указаниям Аллы Викторовны я добавила к уже готовой резолюции, выдыхая потихоньку.
Елена Вячеславовна старательно делала вид, что меня вообще в приемной не существует.
Около двенадцати приехал Владислав Болотов. Зашел в приемную, и даже не бросив ни единого взгляда на меня, приказал сварить кофе.
Так же следуя подсказкам Аллы я приготовила кофе так, как любил генеральный директор и принесла ему. Следом за мной с документами и блокнотом зашла и его помощница, готовая принять его указания по работе.
Час летел за часом, легче не становилось — работа была для меня новой, имена, геологические термины, технические данные — казалось, моя голова сейчас лопнет от свалившейся
Я старалась запомнить каждое слово, каждую рекомендацию, чтобы не допустить ошибок. Со стороны могло показаться, что я справляюсь, но внутри меня всё клокотало от напряжения и усталости. Казалось, что ещё немного, и моя голова просто лопнет от такого количества новой информации. Но я не собиралась сдаваться.
К счастью, к невероятному моему счастью, Александр Юрьевич так и не появился на работе. Эта мысль, вопреки всем моим опасениям и страхам, внушала мне странное облегчение. Я понимала, что если столкнусь с ним прямо сейчас, в этом состоянии, то буду чувствовать себя неуверенно и не готово. Но он не приехал, и у меня было ещё немного времени, чтобы привыкнуть к новому месту и понять, как здесь всё устроено.
4
День летел за днём, превращаясь для меня в единый поток работы, обязанностей и постоянного напряжения. Каждое утро начиналось с отчётов, звонков и множества мелких, но важных задач, которые я должна была выполнять с максимальной точностью. Мне казалось, что я живу в режиме нон-стоп, и это ощущение впивалось в каждую клетку тела, не давая ни минуты на расслабление.
Рабочие вопросы следовали один за другим, не оставляя времени на передышку. Документы, которые нужно было обработать, письма, которые требовали ответов, графики встреч, которые нужно было согласовать и пересогласовать, как только что-то шло не по плану. Вся эта рутина, требующая максимальной концентрации и внимания к деталям, словно затягивала меня в водоворот, из которого, казалось, нет выхода.
Холодная неприязнь Елены достаточно серьезно портила мне жизнь. Она не один и не два раза ставила мне мелкие подножки, однако я каким-то чутьем угадывала ловушку, и, как таежная куница, выскальзывала из нее. Через месяц работы в компании я научилась принимать вражду этой холеной женщины как данность.
Алла Викторовна, наоборот, несмотря на свою строгость, оставалась более доступной. Она была занята до предела, но всегда находила минуту, чтобы объяснить суть очередного задания или ответить на мои вопросы. Её советы и наставления становились спасательным кругом в этом бурном море. Она учила меня ориентироваться в сложной структуре компании, подсказывала, к кому обратиться в случае непредвиденных ситуаций, и иногда даже сама вмешивалась, если видела, что я не справляюсь. Но я прекрасно понимала, что эта помощь — лишь временное подспорье. Она не будет всегда рядом, и мне нужно научиться самостоятельно держать ситуацию под контролем.
Владислав Александрович оставался практически неприступным. За всё это время он ни разу не обратил на меня внимание больше, чем требовала ситуация. Для него я была всего лишь одной из многих, выполняющей свои обязанности, и ничего больше. Но каждый раз, когда я приносила ему документы или отчёты, я чувствовала, как по спине пробегает холодок. Он был сосредоточен и требователен, его взгляд буквально просвечивал насквозь, проверяя каждую деталь, каждую запятую. Он не прощал ошибок и не упускал из виду даже мельчайшие недочёты.