The Beginning of the End
Шрифт:
“Я бы не вынес этого, если бы не знал, что это кончится - и как кончится”, - подумал египтянин. На глазах его появились слезы боли за брата. Он ощутил сильнейшую потребность все расказать жене, своей единственной утешительнице в такой беде.
Небет-Нун спала, но проснулась и приподнялась, как только супруг вошел. Она все поняла еще прежде, чем он заговорил.
– Брат мой, - прошептала его золотоволосая жена-чужеземка, раскрывая ему объятия.
Синухет опустился на ее постель и зарыдал, крепко обняв свою Небет-Нун; горько, со всхлипами,
– Имхотеп казнен за убийство фараона, он убил его вдвоем с царской наложницей… Имхотеп приговорен вечно страдать, и сделаться угрозой для всех живых, - выдавил Синухет, когда смог говорить.
– Вечно страдать, умирать и не умереть! Какое преступление может заслуживать такой кары?..
– Никакое, - серьезно ответила Белла.
Она обхватила лицо мужа ладонями и заставила посмотреть на себя. Она тоже плакала, но ей было чем утешить его!
– Твой брат будет жить снова, он будет человеком… слышишь? Я тому доказательство! Я клянусь тебе в этом!
– И эта женщина… наложница фараона? Это она его жена в твоем времени?
– спросил Синухет с почти детской надеждой.
Белла кивнула.
– По-видимому, она. Меила Наис, - произнесла она имя, прозвучавшее на древнеегипетском так чуждо.
Синухет опустил голову. Провел рукой по простыне, собирая ее в кулак.
– Я верю тебе, - тихо сказал он.
– Но мне это очень трудно…
Египтянин посмотрел на супругу, и Белла увидела, чего ему стоит держаться. Она быстро накрыла своей рукой его сжатую в кулак руку.
– Любимый, нам нужно поспешить. Нам нужно бежать!
Синухет смотрел на нее так, точно не понимал, о чем она говорит. Смерть брата настолько потрясла его, что египтянин напрочь забыл об опасности и об их планах.
– Что?
– переспросил он.
– Куда бежать?..
Белла вновь быстро, точно обрисовала мужу их положение, напомнив о самом главном.
– И если все удастся, для нас это время пролетит как один миг!
– воскликнула она, когда глаза Синухета вновь прояснились.
– Ты увидишь брата живым и счастливым и увидишь такую жизнь, какой и вообразить себе не мог!
Синухет еще несколько мгновений не отвечал; потом кивнул и быстро встал.
– Ты права, нам нельзя терять времени, - сказал египтянин.
– Позови Уаджет и складывайте вещи. Дети пусть еще поспят. Я сейчас подниму остальных.
Несмотря на собственные страхи, Белла понимала, что должна заставлять Синухета и себя двигаться, действовать. Это единственный способ не потерять рассудок в такую минуту. Она тоже понятия не имела до этой ночи, какой кошмар приключился с Сети Амиром на самом деле.
Спустя два часа все были готовы. Неферу плакала от страха - она была беременна вторым ребенком; и остальные были очень напуганы, несмотря на то, что о способе казни Имхотепа и последствиях этого Синухет и Белла никому в доме не сказали.
Белла
Волнение англичанки из-за усталости притупилось, но один страх сидел как иголка в мозгу. Ее старший сын был сейчас в Уасете, в школе! И хотя они договаривались с Перхором, что в случае опасности жрецы выведут мальчика, успеют ли они это сделать сейчас?..
Огромным усилием Белла заставила себя сосредоточиться на сборах и перепроверить все мысленно. Она заранее сшила для своей семьи одежду, в которую они облачатся, попав в современность, - это были обыкновенные египетские штаны и рубахи для мужа и сыновей и такие же бесформенные платья для нее и дочки. Она надеялась, что на старинную модель сандалий никто не обратит внимания.
Они брали с собой еду и драгоценности. Все драгоценности, принадлежавшие Синухету, Белле и детям. Белла даже надеялась, что, попав в ее время, их золотые и серебряные вещи сразу же состарятся на несколько тысяч лет, и это намного увеличит их стоимость…
Перед тем, как навсегда покинуть дом, Синухет поговорил со слугами. Слуги должны были остаться в ожидании молодого господина - едва ли гнев Рамсеса, сына Сети, коснется маленьких людей.
Кифи и ее дочерям предстояло отправиться в Буто утром, после отъезда Синухета. Словно наконец поняв, что больше никогда не увидит доброго хозяина, располневшая и утратившая былую легкость движений наложница горько плакала. Синухет обнял Кифи как старую подругу и расцеловал. Плотские отношения между ними прекратились уже давно, еще до его женитьбы на Белле.
Последним Синухет простился с Реннефером. И, выслушав ласковые прощальные слова, верный слуга неожиданно упал на колени.
– Господин, возьми меня с собой! Ты знаешь, что у меня нет семьи, только ты, - Реннефер сложил ладони, умоляюще глядя на Синухета.
– Я не могу оставить тебя!
Синухет опешил.
– Но ведь ты не знаешь, куда мы отправляемся!
– Я знаю, - Реннефер покраснел до самой крепкой шеи и повесил голову.
– Я слушал ваши разговоры, господин, я делал плохо… но я очень тревожился за тебя. Я знаю, что ты и твоя новая госпожа отправляетесь в будущее, откуда она пришла!
Он быстро встал.
– Может быть, мы все там умрем! Или умрем от этого ужасного колдовства! Но уж лучше я погибну с вами!
Синухет быстро посмотрел на Беллу; она кивнула. До сих пор супруги даже не обсуждали возможность взять с собой кого-нибудь из слуг; но Белла вспомнила, насколько Реннефер предан своему господину. И, может быть, на него повеяло ароматом далекого будущего, недоступного больше ни для кого из людей, близких Синухету.
Египтянин кивнул слуге и улыбнулся.
– Мы возьмем тебя, Реннефер! Ты не только слуга мой, но и друг!