The Kills

Белый Шум

Я сам не заметил, как повысил голос, начиная практически кричать на Кейт, расписавшись в собственном бессилии и глупости. Позволяя негативным эмоциям взять верх и выползти наружу, чего старался никогда не делать. Кричать на кого-то, особенно того, кто уязвимее тебя — верх идиотизма и признак слабости.

Эта лживая сука даже после смерти умудрялась портить мне жизнь.

За своим возмущением я не сразу заметил изменившееся поведение Уилсон. Она вжалась в дверь спиной, крепко зажмурившись и хватая себя за джинсовую ткань на ноге трясущейся рукой. Грубый материал с трудом поддавался, сминаясь и выскальзывая из ее хватки. Лоб

Уилсон покрылся испариной, а подбородок задрожал. Стало не по себе. Я резко умолк, растерявшись на такую реакцию.

— Кейт? Что с тобой?

Она распахнула глаза, полные ужаса и, нашарив ручку, открыла дверь, вываливаясь в коридор.

— Постой!

Я выбежал следом, застав ее на коленях возле входа в собственную квартиру. Кейт часто дышала, со страшным хрипом хватая воздух ртом, держа упор на одну руку, второй по-прежнему с заметным усилием щипая себя за бедро. На лице смесь ужаса, паники и отчаяния.

— Кейт?

Она выставила ладонь в мою сторону, останавливая попытки подойти. Я замер, боясь сделать лишнее действие, не зная, к чему может привести неосторожный шаг. Кейт с трудом поднялась на ноги, покачнулась, опираясь на стену возле двери, нашла в кармане ключ и раза с пятого попала трясущейся рукой в замочную скважину. Ее блестящее от пота лицо и тяжелые, свистящие вдохи напомнили мне первые дни в армии и моих сослуживцев.

— Кейт, — я сделал короткий шаг вперед. — У тебя панические атаки?

Уилсон не ответила, начиная боком, держась за стену, пробираться в квартиру.

— Тебе нужна помощь. Это может быть опасно.

— Себе помоги, — она зашла в коридор. — Придурок.

Хлопнула дверь, оставляя меня в звенящей тишине и с поганым ощущением на душе.

Глава 11. Trick or treat

— Кейт, — осторожный стук показался громким набатом, от страха роняя все внутри. — Кейт, открой, пожалуйста.

Он продолжал стоять за дверью, молча ожидая моей реакции, пока я сидела на полу посреди комнаты, обхватив колени, и тихо плакала. Он услышал.

— Кейт, — он почему-то замолчал. — Птичка.

Я закрыла уши ладонями, тряся головой, как в припадке.

«Нет. Нет. Нет».

— Уйди, — я хотела крикнуть, но вышел только слабый шепот.

— Давай поговорим. Я не хотел тебя обидеть, — продолжал умолять стоящий в коридоре.

— Нет, — засипела севшим от слез и приступа голосом.

— Мне нужно убедиться, что с тобой все в порядке. Кейт, — он подергал ручку. — Я не хочу выбивать дверь, но если ты не откроешь, мне придется.

— Что?! — я так резко вскочила, что голова закружилась, как после карусели. Меня повело в сторону, пришлось доплестись до дивана и лечь.

— Кейт, я серьезно.

— Только попробуй, — возмутилась уже чуть более уверенно. — Не делай этот вечер еще хуже.

— Давай поговорим, — заладил он.

— Проваливай.

Я устало поднялась на ноги, стянула с себя верхнюю одежду и бросила на диван. На мне была его футболка. Слезы вновь нескончаемым потоком хлынули из глаз. Судя по тени возле двери, он не ушел, стоял, прислушиваясь к происходящему. Тело трясло мелкой дрожью, как всегда после приступа. По-хорошему, стоило принять горячий душ, чтобы прийти в себя, но у меня банально не было сил на это, ни физических, ни моральных. Джинсы и футболка комком полетели следом за паркой. В коридоре стояла тишина, только тень в просвете снизу однозначно давала понять: он

все еще там.

Холодная, пустая постель ухудшила состояние, заставляя трястись сильнее, напоминая, что сегодня я сплю одна. Мне никак не удавалось согреться, ни свернувшись калачиком, ни накрывшись с головой. Влажная от слез подушка под щекой не добавляла комфорта.

Нос пощекотал тонкий запах его парфюма, оставшийся на теле. Захотелось содрать с себя кожу, лишь бы не слышать его, забыть, что он был рядом, прикасался ко мне, целовал, говорил приятные слова, чтобы затем дать такую отрезвляющую пощечину.

Тяжелый, не обещающий восстановления сил сон опустился на меня, суля наипаршивейшее пробуждение.

***

Состояние и настроение сегодняшнего утра соответствовали празднику. В зеркале я увидела Кейт Уилсон, словно восставшую из могилы: круги под глазами, виднеющиеся сильнее, чем обычно; белки глаз, испещренные сеткой красных сосудов; опухшие от слез веки и словно обескровленное, бледное, измученное лицо.

Всю нежность и восторг, мягким облачком наполнявшие меня эти дни, исполосовали тупым ножом, разрывая до кровоточащих ран. Меньше всего я ожидала такого отношения к себе после всей нежности и заботы, которыми он окружал меня. Душу будто насадили на раскаленный вертел и, для более изощренной муки, бросили в открытый огонь, с садизмом наблюдая, как я корчусь от боли.

С большим удовольствием я бы не выходила из квартиры до конца своих дней, но мне нужно было на работу, а провалиться сквозь пол прямо в бар не получится ввиду отсутствия магии в этом идиотском мире. В глубине души я надеялась, что он не будет искать со мной встреч, не будет пытаться заговорить и вообще оставит в покое. То, что я увидела в коридоре, разбило в пух и прах мои надежды.

На полу возле двери, облокотившись на стену, сидел он. Мужчина крутил между пальцев сигарету, с хмурым видом глядя перед собой, во второй руке он держал блокнот, из которого торчала ручка. Увидев меня, он замер, тряхнул головой и быстро вскочил, нервно запихивая сигарету в карман.

— Кейт, — мужчина не решался подойти, стиснув до побеления костяшек свои записи.

— Ты здесь всю ночь сидел? — я осмотрела его помятый вид, отмечая усталый взгляд и залегшие под глазами тени.

— Да. Мало ли что, — не стал он вдаваться в подробности.

— Ясно, — сухо отозвалась я, закрывая замок на два оборота. — Ты тут матершинного гномика вызывал или, может, мое чучело сжигал?

— Чего? — детектив вытянул шею от удивления.

Я кивнула в сторону пола, где валялась кучка горелых ошметков.

— Что за остатки костра святой инквизиции?

Он опустил глаза следом за мной, сжал губы в тонкую полоску и злобно раскидал носком туфли угольно-черные куски.

— Да так, — отмахнулся мужчина, опять начиная меня рассматривать. — Ты странно одета, — сведя брови в непонимании, он указал на мой наряд свободной рукой.

Денег на шикарный костюм у меня не было отродясь. Поэтому два года назад пришлось включить всю имеющуюся фантазию. Таким образом в моем гардеробе на случай Хэллоуина появилась черная, до щиколоток, двухслойная юбка из секонд хенда, верхний слой которой я изрезала, имитируя лохмотья, и такая же черная блузка с длинными рукавами-фонариками, чуть собранными в районе локтя. На остроконечную шляпу пришлось потратиться, купив ее в магазине с товарами для праздников.