The Lie I've Lived
Шрифт:
– Я думала, тебе наплевать на этого жулика-оборотня.
– Кодекс мародеров: нападение на одного из нас – это нападение на всех. Кроме того, есть ведь и ещё кое-что: он сказал Риддлу первую часть пророчества.
– И что же ты хочешь с ним сделать?
– Убедиться, что перед своей смертью он будет орать как резаный. Снейп отвечает за смерть Лили и Джеймса в той же степени, в какой Червехвост и Волдеморт. Питер жив лишь до тех пор, пока невиновность Сириуса не будет доказана – потом этот подлый негодяй получит всё, что ему причитается.
***
– О, надеюсь, ушиба не останется –
Потираю саднящую челюсть. Эйми двигалась гораздо быстрее, чем на предыдущих дуэлях – возможно, я помог раскрыть её лучшие качества. Угу, с этим вполне можно жить. Но даже в поражении надо искать победу:
– Знай я, что ты так стремишься меня уложить на ближайшую поверхность, попросил бы тебя о свидании гораздо раньше.
Моя выходка заставляет её покачать головой и закатить глаза. Толпящийся поблизости народ покатывается со смеху.
Проиграв Краму, Диггори и Манос, я надеялся, что мой четвертый матч против Эйми пройдет несколько лучше. Как Олли и говорил, посохи – это не моё. Совершенно точно не «сила, о которой не знает Темный Лорд».
Крам оставил мне серьезный ушиб на бедре. Седрик и Афина одержали победу, но, по крайней мере, действовали при этом достаточно уважительно. Полученные от них ушибы были не столь намеренными. К счастью, в спальне меня уже ждет свежий лечебный бальзам.
Заставляю себя встать и вернуться на место. Четыре дуэли – четыре поражения. Крам приблизился, но, по крайней мере, Флёр не увеличила отрыв. Она тоже не выиграла ни одного сражения, и она – мой последний противник. Седрик закончил бой прежде, чем её аура начала оказывать на него влияние. Дуэль была быстрой и чуть более жесткой, чем можно было ожидать от добродушного хаффлпаффца.
– Ох, вот так непруха, Гарри, – говорит Рон, когда я присаживаюсь на свою скамью. В то время как Невилл забирает посох, Гермиона вытирает мне влажной салфеткой часть лица, успешно остановившую посох Эйми. Обычно посохи потом проверяют, но я вылетел настолько быстро, что это, наверное, не требуется.
Седрик и Крам поднимаются на платформу – их встречи с нетерпением ждали. Эйми наложила очень эффективное искажающее, которое размывало движения посоха. Когда она использовала прием на Диггори, тот ловко его отбил, и я даже не подумал, что нужна какая-то особая тактика. Старая добрая присказка о том, что дьявол гордился, да с неба свалился, здесь будет очень даже к месту.
– Да мне как-то пофигу. Может, меня снова начнут недооценивать.
Дальнейшая беседа прерывается – начинается финальный раунд, и Седрик с Крамом издают вопль. Плотная фигура и отличная физическая форма Виктора против роста и скорости Диггори. Пока что Седрик ещё не наложил ни одного заклинания своим посохом. Я понятия не имею, на что он способен.
Крам использует то самое отбрасывающее, которое сбило мне равновесие. Но гордость Хаффлпаффа блокирует это заклинание и отвечает струей воды. Его следующее движение приносит с
Маг из Дурмштранга тут же поскальзывается, и Седрик сметает его с платформы – публика дико ревет. Правой рукой он поднимает посох вверх. Да, Седрик не забыл их первой дуэли на палочках и насмешек Крама. Хлопаю и всячески выражаю свое одобрение непобежденному Диггори.
Через несколько минут, понаблюдав, как Эйми берет верх над Афиной, получая, как ни удивительно, в раунде на посохах три против двух, я возвращаюсь на платформу для последней дуэли в этот не слишком приятный день. Мой противник – также ни разу не победившая Флёр.
– Ладно, – небрежно бросаю я. – По крайней мере, хоть один из нас уйдет отсюда с победой.
В ответ она быстро кивает и пристально на меня смотрит. Интересно, сердится ли она ещё из-за нашей беседы в Большом Зале? Судья приказывает нам встать на позицию. Посох Флёр тлеет и загорается. Толпа взрывается, и я начинаю задаваться вопросом, как там поживает на мантии моя защита от огня. Есть присказка о том, что всё лучше делать с огоньком. Думаю, я только что обнаружил исключение к данному правилу.
Да уж, она несколько раздражена. Я бы отпустил дешевую шуточку о том, насколько из-за этого огня она горяча, но мы уже начали, и Флёр со своим пылающим посохом устремляется ко мне. Парирую порывом ветра – ответное движение дается мне нелегко, скорее, это комбинация отчаяния и удачи.
Пробую дымовое завесу – в конце концов, где есть огонь, там должен быть и дым. Она давится и кашляет, но продолжает яростно крутить посох. Отпрыгнув назад, сметаю огонь со своего плеча.
Крутанув посох, начинаю контратаку. Летят искры, и я ничуть не преувеличиваю. Её техника не намного лучше моей. Вряд ли кого-то из нас примут когда-нибудь на роль отбивалы. Пытаюсь поставить ей подножку, но она приближается вплотную, и мой удар соскальзывает с её бедра. Флёр рычит и бьет меня в грудь. Отшатнувшись, стою, покачиваясь, на краю.
В её глазах вспыхивает хищный блеск, и она с силой бьет меня в последний раз. Я блокирую удар, но инерция все равно сбрасывает меня с платформы. По крайней мере, я уже привык падать.
***
Подплывший поближе Барон смотрит на мои последние приготовления к сегодняшнему соревнованию.
– Дамблдор официально отклонил третий запрос Каркарова об использовании Духа в качестве ищейки. Подозреваю, он способен отследить твой плащ невидимости. Я бы посоветовал тебе пока не надевать его рядом с судном.
– Откуда известно?
– Директор консультировался с Советом Призраков касательно вопроса, разрешить ли духу посетить замок. Моя позиция была весьма четкой. Если он ступит в замок, то мы с сэром Николасом вдвоем позаботимся о проблеме. Вне замка тебе следует быть настороже.
Шляпа смотрит на нас сверху со своей новообретенной высоты.
– Наконец-то Дамблдор показал зубы! Сколько у нас времени до отправления на квиддичный стадион?
– Что-то ты слишком уж нетерпелива, Шляпа. Пойдем сразу же, как только постучат Невилл с Роном.