Тиамат
Шрифт:
— Когда вы будете готовы? — Наконец вопросил он, стоя к ней спиной и вглядываясь в окно, за которым Ваган медленно опускался во мрак. Столица Креста всегда нравилась ему больше в ночное время, нежели под дневными лучами. Он мог часами наблюдать за тем, как темнота поглощает этот город. И каждый из его подчиненных хорошо знал, что отвлекать в это время его нельзя.
— Мы уже готовы, мой король. — Она, пусть и знала, что он все равно не увидит этого, прижала кулак к груди и склонила голову так, что подбородок уперся в нагрудник.
Король не обернулся. Его взор по-прежнему был нацелен на открывавшийся с окна вид.
— Выступайте в таком случае, — безучастно сказал он.
Тонкие губы Валшаресс сжались, образуя подобие ухмылки. Ухмылки, отражающей недоумение.
— Вы…выступать?
— Что за ужасная манера переспрашивать? — Он слегка повысил тон. — Неужели меня недостаточно хорошо слышно?
— Нет, мой король. Но я думала,
— Зачем? — Теперь он развернулся, демонстрируя ей свое узкое лицо, выразительные карьи глаза и благородный лоб, в некоторых местах покрытый тонкими морщинками, заметить которые было совсем непросто. Широкие плечи создавали впечатление крепкого тела воина, хотя на самом деле воином он вовсе не был. Зато обладал многими другими полезными качествами, благодаря которым Крест при его правлении достиг невиданного могущества.
— Чтобы вы лично смогли говорить от своего лица, мой король.
— Говорить? С кем это?
— С чародеями… — Волнительно выдала она и тут же поняла, что говорить с ними он вовсе не собирается. — Вы не будете вести переговоры?
— Никких переговоров, — сурово отрезал он. — Вы отправитесь туда и сделаете все, что нужно. Я буду ждать здесь.
— Мой король, — она сделала настойчивый шаг вперед. — Общество чародеев пользуется огромным влиянием во всем мире! Конфликт с ними может вызвать большие проблемы, вы же это понимаете?
Его взгляд стал строже.
— Я все хорошо понимаю. И не разделяю твои опасения, Ресс. Делай то, что требуется. — Намереваясь завершить разговор на этом, король хотел было снова отвернуться к окну, однако следующие слова Валшаресс воспрепятствовали этому.
— А что же требуется делать?…
Воительница слишком поздно поняла, что этот вопрос был лишним. Теперь морщинки на лбу короля вырисовались более отчетливо. Валшаресс напряглась, ожидая гневного выкрика в свою сторону. Но такового не последовало. Лоб мужчины снова стал гладким, и он выдал совершенно спокойно:
— Крайне глупый вопрос. Я ведь читал это, — он схватил со столока мятый лист бумаги, — вслух, при тебе. И не единожды.
— Но… — собиралась опрадаться она, однако Говард Ран Айрелл себя перебить не позволил:
— Как тут написано? Чтобы каждая ступенька их лестницы впитала в себя их кровь. И это вовсе не метафора, Ресс. Не метафора.
После сказанного король отвернулся к окну, и на сей раз Валшаресс мешать этому не стала. Ей было предельно ясно, чего он от нее требовал. Как было ясно и то, что его требование будет выполнено. В любом случае. Король принялся наслаждаться излюбленным видом, и даже не заметил, как она покинула комнату.
Винсент Брама еще с детства знал, что будет сражаться за короля. Отец говорил ему, что не сыскать на свете большей славы чем смерть во имя Креста. И своему сыну, если бы он у него был, Винсент сказал бы то же самое. "Никогда больше сюда не вернусь", — решил он, перекидывая секиру с левого плеча на правое. Если бы природа дала ему хороший рост, то более внушительного воина сложно было бы представить. Да, высоким Винс не вышел. Зато он был коренастым, с очень могучим торсом. Огромные плечи, широкие спина и грудь, толстая шея, коротковатые, но сильные руки. Когда дело доходит до боя, его противники, как правило, долго не живут. Перед смертью они успевает удивиться невероятными скоростью и силой, коими наделен Винсент. И лишь немногие особо упорные доживают до того, чтобы перед смертью удостовериться и в его чудовищной выносливости. Но, вспоминая сегодняшнее сражение, Винсент Брама в полной мере осознал свою слабость против таких врагов. Он, будучи воеводой, вел за собой конницу во время штурма Башни Света. Тысяча всадников, из которых вживых осталась лишь сотня. Как и ожидалось, главная обитель чародеев была окружена множественными ловушками. Причем не обычными ловушками, а магическими. В его голове снова и снова воспроизводились яркие вспышки, за которыми следовали взрывы. Ошметки человеческих остатков летали повсюду, а Винсент, как бы ни напрягал свое горло, не мог докричаться до своих. Его команда "отходим" осталась неуслышанной, что неудивительно при постоянной череде магический всплесков, ударные волны которых сносили все и всех. Битва длилась весь день, и лишь поздней ночью, им удалось войти в башню. Эта победа далась им очень дорого. Брама с печалью водил взлядом по трупам, и с ужасом понимал, что совсем не видит земли: настолько плотным и обширным был ковер из людских тел. "Башня Света", — проговорил про себя Винс, пытаясь одновременно уместить в поток эмоций как презрение, ненависть и обиду, так и восхищение, уважение и признание. В особенности это относилось к чародею, имя которого Винсент уже вряд ли сможет забыть. Воспоминания о встрече с ним снова захватили голову коренастого воина…
— Меня зовут Морт Асциллион. Стойте там, где стоите. Дальше прохода вам нет. — Боевой маг вытянул скипетр вперед, направляя его в группу из двадцати рыцарей. — Уходите,
Это был четвертый этаж. Воины, облаченные в сталь, стояли у лестницы, ведущей вниз. А чародей занимал позицию в противположном углу огромной залы, возле лестницы, что тянулась вверх. Между ними, посередине помещения находился длинный овальный стол, вокруг которого была расставлена дюжина стульев из лакированного дерева. На лестнице послышались шаги, и Винсент, стоящий впереди всех, с облегчением понял, что второй отряд уже на подходе.
Однако Морт быстро развеял радостные мысли воина, вооруженного секирой. Непонятное слово на непонятном для Винса языке, легкий взмах скипетром, и из змеиной пасти вырвался сгусток яркого света. Далее последовал сильный и продолжительный грохот за спиной, а когда Винсент и другие обернулись, то больше не увидели лестницу, по которой поднялись. Ход был плотно завален камнями.
— У вас был шанс уйти, — процедил одетый в черное волшебник, все еще удерживая скипетр в форме кобры на уровне своей груди. — Но теперь вы умрете здесь.
Первыми погибли те, на ком были шлемы. Благо, Винсент потерял свой еще до того, как смог пробиться в башню, иначе его голова была бы раздавлена точно так же, как головы пятерых бедолаг, стоящих за его спиной. Шлемы сжались, ломая черепа. Винсент не запомнил все слова, хлынувшие единой массой позади него. Там однозначно были ругательства, проклиняния и парочка пугливых вскриков, которые вовсе не порадовали Винса. И если бы не чародей, стоявший в другом конце зала, Винсент вне всяких сомнений развернулся бы, нашел того, кто посмел, поддавшись страху, издать столь жалкий визг, и сделал бы с ним что-нибудь очень дурное. Но чародей был тем противником, отворачиваться от которого нельзя даже тогда, когда дистанция превышает десять метров. Напротив, чародей на расстоянии еще опаснее, и, понимая это, Винс ринулся вперед. Вслед за ним побежали и остальные. Они кричали громко, но еще громче закричали они тогда, когда навстречу им полетели стулья. Первый стул Винс отбил секирой, отправив мебель в сторону. Но второй сбил его с ног. И если бы не кто-то, чьего лица Винс увидеть не успел, то воин поднялся бы сразу. Ведь этот кто-то, видимо, бежавший прямо следом за ним, наступил на шею лежачего Винсента и сделал еще два шага по его телу, прежде чем и его снес стул. И тому парню очень повезло, что Винсент его не разглядел, ведь в противном случае он бы нашел его после боя и сделал бы что-то еще более дурное чем с тем, чьим голосом недавно овладел страх. Когда Брама наконец оказался на ногах, то на него уже с пугающей скоростью двигался стол, скрипя ножками по полу. Никогда бы ранее Брама не подумал, что способен прыгать так высоко. Впрочем, он и по сей день уверен, что тот прыжок ему никогда более не повторить. Оттолкнувшись ногами от еще целого пола, он сумел пролететь над столом, замахнуться секирой и при приземлении рубануть так быстро, что чародей едва успел оступить назад. Лезвие пронеслось столь близко к лицу Морта, что Винсу на какой-то миг даже показалось, что он достал противника. А когда он понял, что ошибся, то с досадой осознал, что топором он двигать более не может. Тот будто бы стал тяжелее в сотни раз, никак не поддавался на потуги Брамы. Стены содрогнулись, пол стал покрываться трещинами, с потолка посыпались каменные крошки, а все пылинки, присутствиующие в помещении, принялись кружить по воздуху. Кобра, которая совсем недавно являлась неподвижным скипетром, словно ожила, и ее пасть раскрылась шире прежнего. Морт затрясся, вены на его лбу вздулись, а из носа обильно потекла кровь. Винсент, наблюдая это, пришел к неприятному выводу: "Этот гад хочет разрушить башню…". Само осознание того, что всего один чародей пытается снести столь огромную постройку, ужаснуло Браму, а ведь он и не подозревал, что, не будь Морт столь уставшим после длительного сражения, то Башня Света, высочайшее строение в мире, при желании этого чародея рухнула бы за считанные секунды. К счастью для воинов Креста, в нынешнем состоянии Асциллиону такое было не под силу, и он уже еле стоял на ногах. К тому моменту к магу приблизились еще четверо, но всех неведомой силой отбросило назад к стене, да так сильно, что подняться те уже не сумели. Винсент же, оставив безрезультатные попытки оторвать свою секиру от пола, бросился на мага без нее. Чародей совершил медленный шаг назад и намеревался взмахнуть скипетром, но сильно недооценил скорость Брамы. Воин успел схватить архимага, и шея последнего звучно хрустнула между могучими ладонями…
Воспоминания Винсента прервались, когда Валшаресс возложила руку на его плечо.
— Ты в порядке? — Вопросила она без улыбки.
— Да. В полном. — Он тоже не улыбнулся. — Ну что, нашли принцессу?
— Нашли, — сухо ответила Ресс. — Она в порядке.
— Это хорошо. — Вот теперь он ухмыльнулся, несильно. — Значит, возвращаемся домой?
Даже без ее ответа он понял, что домой им не скоро. В его обзор попали трое идущих за ее спиной. В их руках были ведра, наполненные красной жидкостью. Один из них, проходя мимо, заговорил: