Тихие приюты
Шрифт:
III
Красоты Калужской губернии и Тихонова пустынь
Не нужно быть очень большим ученым, обладать большими научными, этнографическими и топографическими знаниями, чтобы при самом беглом обзоре благодатной Калужской губернии убедиться, что это самое красивое, самое благотворное и целебное, в точном смысле этого слова, местечко нашей центральной России.
Достаточно проехать на одном из маленьких пароходов, курсирующих по Оке от Серпухова, хотя бы только лишь до губернского города Калуги, между чудными берегами этой в высокой степени красивой, прихотливо раскинувшейся между нескончаемым рядом изумрудных холмов Оки, чтобы увидеть, во-первых, как мало предприимчив наш русский народ; во-вторых, как мало мы знаем и ценим нашу страну, и, в-третьих, как много теряем мы, не
Лишь только вы отъехали от Серпухова, как на всем протяжении пути, вплоть до самой Калуги, если вы человек бывалый, вы наблюдаете ту характерную особенность Оки, что она каким-то чудом запечатлела в самой себе и в окаймляющих ее берегах и красоты Волги, и обаятельную прелесть Рейна, и прихотливую излучистость Миссисипи, и шаловливые капризные волны небольших притоков нашего сибирского великана – Амура. А какие картины, какие восхитительные ландшафты развертывают перед вашими глазами окские берега! Не говоря уже о растительности, прихотливости волнистой поверхности, состоящей из целого ряда гор, лесов, холмов, ваш взгляд довольно часто приковывают к себе то тут, то там попадающиеся русского изделия виллы приокских землевладельцев: вот, например, спрятавшаяся и робко выглядывающая из узенькой аллеи-просеки усадьба маркизы Компанари. Далее – величаво красующийся барский дом известного своими путешествиями – то в качестве любителя переплывающего на простых плотах северо-восточную часть Амура, то завязывающего личные, чисто деловые отношения с предприимчивыми янки Северной Америки, то в качестве любителя-мецената во время свадебного путешествия проникающего с молодой женой в самую глубь центральной Африки, дабы послушать рев еще не убитого человеческой культурой повелителя степей и пустынь – льва, – И.Г. Алексеева. В самом низу отлогого спуска от его летней резиденции прихотливо покачивается на быстро бегущих волнах Оки маленькая моторная яхта, свидетельствующая о том, что владелец и этого красивого дома, и этой быстроходной шалуньи до сих пор еще не оставил своих увлечений завзятого путешественника.
Еще немного, и перед вашими глазами, на правом берегу, чуть не на самом высоком месте этого плеса Оки, красуется роскошное палаццо московского миллионера Пасхалова. Про это здание уже на пароходе вы слышите самые разнообразные рассказы: в нем и хрустальный потолок, расписанный самыми лучшими художниками, здесь и богатая домовая церковь, в освящении которой 8 июля 1912 года была Великая княгиня Елизавета Феодоровна, и т. д., и т. д.
Дальше, в живописной зелени, красуется огромная дача-санаторий московского профессора А.Ф. Снегирева. Наконец, перед вами раскинувшийся на левом берегу уездный город Алексин, с длинной вереницей то тут, то там разбросанных дач, на которые съезжаются многие из обывателей Петербурга, Москвы. Еще дальше, на совершенно пустынном берегу, стоит одиноко, точно кем-то забытая, Любутцкая церковь – когда-то собор небезызвестного в истории города Любутцка, вблизи которого давным-давно разыгрывались кровопролитные войны между Литвой, коренной Русью и татарами… и окружающие эту церковь великаны-холмы, одиноко оберегающие этот исторический памятник, стоят как безмолвные свидетели отошедшего в область забытых преданий.
Еще дальше, где Ока делает крутой поворот вправо, на высоком холме левого берега, встречает вас маленькая, беленькая, с зеленым куполом церковь Иоанна Милостивого живописно раскинувшейся среди мелкого леса женской общины «Отрада и Утешение».
Дивное впечатление производит эта церковка на меланхолически настроенную душу путешественника. Точно в белом одеянии, одна из тружениц этой величайшей по смирению, послушанию и добровольной нищете русской обители, в изумрудном апостольнике, стоит она на высоком бугре, озаренная розовыми лучами яркого солнца, и несет человечеству безмолвную проповедь о красоте и глубоком смысле личного подвига в деле служения Христу и нашему русскому исконному Православию.
Напротив, тоже на бугре, украшенном зеленым ковром самых прихотливых, красивых цветов, высится белый уютный дом-дачка московского купца И.М. Моргунова.
Все это, вместе взятое, дает какой-то
И наконец, приближаясь к Калуге, на левом берегу реки вы встречаете барский дом имения «Охлябинина» московского фабриканта H.H.К. Точно два стража-великана, охраняют это своеобразное здание две высоко поднимающиеся башни. Здесь, говорят, все время, и лето, и зиму, живет одна из великих женщин нашего времени – И.Я. К-на.
Дочь американского пастора, перекочевавшая к нам в Россию вопреки желанию родных, пугавших ее глубокими снегами, непроходимыми дебрями, ревом диких медведей, для которых не написаны никакие законы, и беспощадным своеобразным самодурством русских людей – она пренебрегла всем, пришла в чужой, неведомый ей край, приняла Православие, много пережила, много перестрадала и отдалась Церкви и Христу так, что многие произносят имя этой подвижницы духа в миру в наше время с благоговением.
Большая женщина!
Ее вполне оценит история будущего…
Словом, на всем этом протяжении только лишь одна красота, только лишь одно тихое, умиротворяющее человеческую душу состояние.
Семьсот футов над уровнем моря делают эту местность необычайно легкой, свободной для дыхания.
Прекрасно озонированная почти девственной растительностью, постоянно дезинфицирующаяся движениями воздуха, она, по огромному радиусу кругом, почти не знает никаких инфекционных эпидемических заболеваний.
Если кому-либо приходилось видеть медицинскую рельефную карту, тому хорошо известно, что Калужская губерния по отношению к другим губерниям России занимает настолько высокое место, что Москва по отношению к ней стоит в яме, в самом точном смысле этого слова.
Я не говорю уже здесь о самом городе Калуге, который, будучи чудно расположен на высоком берегу Оки, представляет собой идеальную дачу сам по себе, а в особенности за время управления губернией Князем Горчаковым, приведшим этот город в самое идеальное состояние; в нем и изумительная чистота, и прекрасная полиция, и пожарная команда, и электрическое освещение, и чудный Народный дом, созданный заботами и энергией неутомимой деятельницы княгини А.Е. Горчаковой. Даже самые коренные старожилы уверяют, что город по благоустройству переживает сейчас лучшую пору своей истории.
Насколько же по своим условиям благотворно влияет Калужская губерния на духовную природу человека вообще, нетрудно убедиться каждому, кто проживет там максимум две-три недели: изумительное спокойствие, полная умиротворенность по отношению к окружающей жизни и совершенно безотчетное стремление к более высоким идеям, к более возвышенным этапам духовной эволюции.
Здесь наглядно становится очевидным влияние природы на духовную сторону человеческой сущности, и вполне понятно, почему Калужская губерния является не только центром, но и рассадником таких великих по духу и силе обителей, как Оптина пустынь, куда, как мы увидим ниже, было постоянное тяготение самых лучших людей интеллигентной России.
И если бы эти красоты оказались в распоряжении не русских людей, а предприимчивых европейцев, можно быть уверенным, что это был бы золотой уголок нашего отечества, в самом широком смысле этого слова; и очень многие из скучающих россиян, хоть раз побывав здесь, навсегда потеряют свое влечение к дорогостоящим, беспокойным и нездоровым далеким курортам Запада.
Но, увы, русский человек беден импульсами коммерческой предприимчивости, и в то же время он, а в особенности русский интеллигент, совершенно не ценит нашу страну, упуская из виду самое элементарное рассуждение, что все иностранные курорты, до приведения их рукой культурного человека в настоящее состояние, были такими же дикими уголками, как и многие из наших самобытных красот, если не хуже.