«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа
Шрифт:
Рассказывая об участии казаков хутора Татарского в восстании 1918 года, Шолохов показывает, что именно Миронов возглавлял противостояние восставшим: «На севере станица Усть-Медведицкая гуляла из рук в руки: занимал Миронов с отрядом казаков-красногвардейцев, стекшихся к нему с хуторов Глазуновской, Ново-Александровской, Кумылженской, Скуришенской и других станиц, а через час выбивал его отряд белых партизан офицера Алексеева, и по улицам мелькали шинели гимназистов, реалистов, семинаристов, составлявших кадры отряда.
На север из станицы в станицу перекатами валили верхнедонские казаки. Миронов уходил к границам Саратовской губернии. Почти весь Хоперский округ был освобожден от большевиков. К концу лета Донская армия, сбитая
К концу лета боевые единицы, скомпонованные из сотен мигулинских, мешковских, казанских и шумилинских казаков, по приказу генерал-майора Алферова перешли донскую границу и, заняв Донецкое — первую на рубеже слободу Воронежской губернии, повели осаду уездного города Богучара».
И далее: «Уже четверо суток сотня татарских казаков под командой Петра Мелехова шла через хутора и станицы на север Усть-Медведицкого округа. Где-то правее их спешно, не принимая боя, отступал к линии железной дороги Миронов»16.
Шолохов описывает историческую реальность, полностью подтверждаемую источниками.
А она такова: завершив воссоздание Всевеликого Войска Донского, сформировав практически заново Донскую армию и не ограничившись освобождением от большевиков донской земли, атаман Краснов и его сподвижники тут же дали команду казачьим войскам перейти границу Донской области, чтобы в союзе с «добровольцами» Деникина начать борьбу с революционной Россией. В этой борьбе атаман Краснов рассчитывал на помощь Германии. И — ошибся. После капитуляции в Первой мировой войне Германия была вынуждена вывести свои войска из России, что дало возможность Красной армии усилить нажим на донское казачество.
С другой стороны, казаки, уставшие от долгих лет войны, подняли восстание: они были готовы воевать с большевиками ради спасения родной земли, но не хотели сражаться за пределами Донской области.
В ответ на воззвания большевиков — листовку Донбюро РКП(б) (декабрь 1918) и Воззвание Реввоенсовета Республики (31 декабря 1918 года), в которых всем, кто сложит оружие, гарантировались жизнь и мирный труд, — казачьи полки верхнедонских станиц — Вёшенской, Казанской, Мигулинской и других в январе 1919 года открыли фронт Красной армии и вернулись домой. 8-я Красная армия, в авангарде которой была 23-я дивизия Ф. Миронова, прошла без боя через северные округа Области Войска Донского, а Донская армия отступила за Донец. После поражения Донской армии и ухода германских войск Краснов сдал свои атаманские полномочия генералу Богаевскому. В январе в Вёшенскую вернулся мятежный полк под командой будущего сподвижника Миронова — Якова Фомина; следом за ним вошли части Красной армии. Они восстановили в округе советскую власть и сразу же начали террор.
В январе—феврале 1919 года началось Верхнедонское восстание казачества, положившее начало новому этапу Гражданской войны на Дону. Восстание, спровоцированное самой властью, поставило под вопрос самую судьбу революции.
Дело не только в обмане верхнедонских казаков, когда Троцкий через открытые верхнедонцами ворота послал красные войска на Дон. Вместе с войсками сюда пришли военные трибуналы, начавшие чинить беспощадные, без суда и следствия, расправы над казачеством. Эти расправы осуществлялись на основе документов, подписанных Свердловым и Троцким.
Обращают на себя внимание сроки принятия этих документов. В начале января 1919 года верхнедонцы, добровольно открыв фронт Красной армии, вернулись домой. И уже в середине января член Донбюро РКП(б) А. Френкель направляет докладную записку Центральному Комитету РКП, в которой сообщает о «большой и сложной работе по уничтожению путем целого ряда мероприятий <...> кулацкого казачества как сословия, составляющего ядро контрреволюции»17.
За
В те же самые дни, когда Френкель писал свои докладные в ЦК с требованием «уничтожения казачества как сословия»18, прославленный красный комдив Филипп Миронов отправляет председателю Реввоенсовета Республики Троцкому следующую телеграмму:
«Население Дон[ской] области имеет свой бытовой уклад, свои верования, обычаи, духовные запросы и т. п. Желательно было бы при проведении в жизнь в Донской области декретов центральной власти обратить особенное внимание на бытовые и экономические особенности донского населения и для организации власти на Дону посылать людей, хорошо знакомых с этими особенностями, <...> а не таких, которые никогда на Дону не были, жизненного уклада Дона не знают, и такие люди кроме вреда революции ничего не принесут»19.
Так с самого начала прихода Красной армии на Дон четко обозначились две линии отношения к казачеству — условно говоря, линия Френкеля и линия Миронова. С мнением Миронова трудно было не считаться — популярность его на Дону к началу 1919 года была огромной.
За время боев с белоказаками во второй половине 1918 года из командующего Усть-Медведицким фронтом он вырос в фигуру общедонского масштаба и возглавил прославленную красную 23-ю дивизию.
Подъесаул Филипп Миронов с женой и детьми
Ф. К. Миронов у гроба сына Никодима, погибшего в империалистическую войну
12 января 1919 года — за несколько дней до получения приведенной выше телеграммы Миронова — Троцкий направил ему телеграмму с приветствием бойцам 23-й дивизии:
«Приветствую мужественных бойцов Вашей заслуженной дивизии! <...> Солдаты, командиры 23-й дивизии! Вся Россия смотрит с ожиданием на Вас»20.
В январе 1919 года Ф. Миронов возглавил Ударную группу войск Южного фронта и в начале февраля получил высокую для того времени награду — шашку в серебряной оправе и золотые часы за «блестящее выполнение 23-й дивизией боевых приказов, следствием чего наша армия далеко отбросила противника вглубь Дона»21.
К февралю 1919 года боевая слава и военные успехи Миронова, казалось бы, достигли своего пика. Но 18 февраля 1919 года Предреввоенсовета Троцкий своим распоряжением отзывает начдива Миронова с Дона в Серпухов, где находилась Ставка Главного командования, и направляет его на Западный фронт. Это новое назначение Миронова и перемещение его с Дона на Запад было связано с тем, что 24 января 1919 года была принята директива ЦК РКП(б) о государственной политике «расказачивания», которая, как мы видели, находилась в разительном противоречии с позицией Ф. Миронова.