Тили-тили тесто
Шрифт:
Глава 18
Вике казалось, что она только-только уснула, как тут же прозвучал телефонный звонок. Приоткрыв один глаз, она с изумлением поняла: уже утро, а взглянув на часы охнула, рванув к телефону: "Ну, ничего себе! Почти десять!"
– Алло!
– Мы выходим, – сообщила мама. – Вадим уже позавтракал, так что, жди.
– Угу, – Вика подавила зевок.
– И готовься, – неожиданно в голосе мамы зазвучал металл. – Тебе придётся мне кое-что объяснить.
Уточнить, что именно необходимо
– Сначала в ванную, а потом надо суп сварить, – она категорически запретила себе думать, чем огорчила родительницу, тем более, что определенные подозрения на данную тему у Вики были.
Собственно, спустя час, как только мама с Вадимом переступали порог квартиры, подозрения окрепли:
– Я на кухню, – не здороваясь, мама передала Вадима Вике на руки. – Чайку сделаю... – при этом она так приподняла бровку и сморщила носик, что сомнений, о чём пойдет разговор не осталось.
– Сынуля, – Вика расцеловала Вадимку. – Я так соскучилась!
– Мамуя! – расплылся в улыбке сын, сверкнув глазками.
Сердце ёкнуло. Вика прижала к себе малыша, сдержавшись, чтобы не разреветься. Сыночек смотрел на неё глазами своего отца. И больше не было сил отрицать очевидное: ничего на свете она не желает так сильно, как видеть рядом с собой обоих любимых голубоглазых мужчин.
– Дочь, чай готов... – мама выглянула с кухни, всем своим видом демонстрируя нетерпение.
– Иду, – вздохнула Вика, усадив сына на стульчик. – Сейчас, только Вадимку раздену.
Вадим принялся болтать в воздухе ножками, не давая Вике снять с него ботиночки:
– Гуять! – требовательно выдал он, важно поджав губку.
– Договорились, – Вика поймала и чмокнула пухлую ладошку. – Я с бабулей чайку попью, и сразу пойдем.
– Чику, – кивнул Вадим и позволил себя разуть.
Всё это время мама терпеливо ждала, не сводя с Вики пытливого взгляда, а к тому времени, как они наконец-то уселись за стол, взгляд мамы стал прямо-таки просвечивающим насквозь.
– Он звонил, да, роднуль? – Вика опустила глаза, уставившись в чашку, краем глаза наблюдая, как Вадим пытается отгрызть колёсико у машинки.
– Сегодня утром, – холодно отозвалась мама.
– А папа не... – Вика вздрогнула.
Как-то она нечаянно подслушала их с мамой разговор, где папа, не сдерживаясь, костерил Стаса самыми последними словами и сетовал, что у него нет возможности высказать всё лично.
– Папа уже ушел.
Вика перевела дух, взяла чашку трясущимися пальцами, чертыхнулась и поставила её обратно на блюдце:
– И что Стас сказал?
– О... ничего нового, – мама нервно рассмеялась. – Всё как обычно, мол, он тебя любит и ты его... И так убежденно говорил о твоих чувствах, прям соловьем заливался! Интересно, с чего вдруг?
– Наверное, с того, что я ему об этом сказала, и не один раз, – Вика собралась силами и взглянула на маму. – Мы встретились
– Ты хоть понимаешь, что натворила, Вика? – мамин голос зазвенел от возмущения, а Вадим встревожился и уставился на бабушку, удивлённо приоткрыв ротик.
– Мам...
– Он адрес твой просил. Очень настойчиво! – продолжила возмущаться мама. – Я не дала, конечно, но... у нас небольшой город, если захочет – найдёт. И что ты будешь делать? А Борис? Ты думаешь, ему приятно будет, когда Стас заявится? Боря – серьезный парень, относится к тебе с уважением, вот на днях спрашивал, не против ли мы, если он тебе предложение сделает... О чём ты думала, когда говорила Стасу о любви? Тебе бежать от него следовало!
Вика молча поднялась из-за стола, присела на пол рядом с недовольно нахмурившим бровки Вадимом:
– Иди сюда, – она раскрыла объятия, и сыночек тут же вскарабкался. – Я думала о том, как они похожи, ма... Это сначала, а потом и думать не хотелось. Я была в Раю. Мы со Стасом оба там были! Так что...
– Дочка... – вместо следующей возмущенной тирады, мама пристально посмотрела на неё. – Ты уверена? Ты же говорила, что между вами всё кончено. Что не сможешь его простить. А как ты объяснишь, что не рассказала о сыне?
Вика подхватила Вадима покрепче и поднялась с пола:
– Понятия не имею. Как-нибудь объясню. А что до того, что я говорила... – Я люблю его, роднуль. Не могу я больше врать ни себе, ни вам. Ни Сокольскому! Да, я была оскорблена, обижена, но волею судьбы мы со Стасом встретились, и я поняла: вопреки всему, что было в прошлом, отныне у меня есть два варианта как жить: несчастной без него или счастливой с ним. Как думаешь, что я выберу?
– Вика... – мама укоризненно покачала головой. – С плеча-то не руби! Борис ведь надеется, что...
– Я никогда не говорила Боре, что люблю его, – парировала Вика. – Кстати, он тоже подобных признаний не делал. Да, мы с ним поддались, пошли на поводу у обстоятельств, но... Теперь понимаю, что напрасно. По крайней мере, если говорить обо мне.
– Ну что же, мне пора, – мама поднялась. – Я вижу, что ты уже всё решила. Воля твоя. Постарайся только не сильно ранить Борю, когда с ним объясняться будешь. Ему от бывшей жены и так досталось.
– Я помню, – тихо отозвалась Вика.
Мама подошла к ней, чмокнула в щёчку притихшего Вадима:
– Пока, мой родной.
– Пака-пака! – оживился Вадим, взмахнув ручкой.
– Так мне давать твой адрес? – мама задержалась у двери.
– Ммм... – Вика опешила, и больше от того, что заметила в глазах у мамы заговорщический огонёк.
– Ладно, – усмехнулась та. – Посмотрим, может и дам, но сначала промариную, чтобы жизнь мёдом не казалась!
– Роднуль, так ты...
– Что "роднуль"? Как ты думаешь, что выберу я: счастливую или несчастную дочь?
Вика опустила сына на стульчик и обняла маму: