Тьма
Шрифт:
Джек плеснул ещё немного бензина на дверь, когда снизу раздался глухой удар о дерево, скрип и очень странный шум, похожий на стук десятков молотков одновременно.
«Всё-таки не зря подвал был открыт», — подумал Тейлор, бросаясь к ближайшей комнате. Влетев в неё, он оглянулся назад и увидел, как по стене уверенно подбираются к нему ещё три паука, немного превосходящие по размерам предыдущего (не иначе там внизу — во тьме — им более чем комфортно).
Захлопнув дверь и повернув ручку, Джек огляделся.
Это была так называемая
Как и везде, стекла в окне не было, но из рамы торчали достаточно крупные осколки. Отсюда можно было увидеть красный «Шевроле», замерший у подъездной дорожки. Тейлор уже хотел выскочить наружу, стараясь не думать о том, куда придётся упасть со второго этажа, но вес бутылки, которую он по-прежнему держал в руках (ножовку выронил), остепенил его. Взглянув на неё, он потянулся в карман и достал коробок.
«Если уж я разозлил их, так чего сразу уходить, не попрощавшись?» — поразмыслил он и осторожно вернулся к двери. Из-за неё не доносилось ни звука, но это ведь не значило, что там никого нет. С другой стороны, пауки могли оказаться не такими уж тупыми и сейчас, например, один из них залезет сюда прямо через окно, невзирая на свет. Такой вариант Джека никак не устраивал, потому он наскоро разбрызгал оставшийся бензин по всей комнате, выкинул пустую бутылку куда-то в угол и вынул спичку.
— Чёрта с два вы получите мой дом, — еле слышно сказал он скорее самому себе, нежели тварям, и подошёл к окну. Выбив ногой осколки, высунулся наружу и аккуратно встал на карниз. Когда он убедился, что положение более-менее надёжное, то зажёг спичку и кинул её в комнату.
Пламя радостно вспыхнуло, с готовностью принимаясь за мебель, укрытую тканью. Выдохнув, Тейлор спрыгнул вниз. Он упал в сугроб, хотя и не в тот, который наметил первоначально. Снег смягчил удар, однако резкая боль в правой ноге дала понять, что не всё прошло гладко.
Наверху раздался треск пламени, из окна повалил чёрный дым. Хромая, Джек как можно быстрее направился к машине. Он не оборачивался, сконцентрировавшись на красном кузове. Лишь когда сзади раздался быстрый топот множества лап, он не смог сдержаться и обернулся.
Паук выскочил из кухонного окна («Неужели и вправду прятался в холодильнике?») и побежал… но не к человеку, а в сторону соседнего здания. За пару секунд преодолев несколько ярдов, тварь забралась в окно целого дома и скрылась во тьме. Причина такого поведения была вполне понятна: этим сукиным детям действительно не нравился дневной свет, даже такой тусклый.
Куда более странным явилось то, чего Джек не успел заметить ранее: паук был покрыт чем-то, очень уж напоминающим кожу. Да, он чёрного цвета, но его брюхо розовое.
Добравшись до автомобиля, Тейлор забрался внутрь и захлопнул за собой дверь.
И тут началось то, что молодой человек так надеялся и в то же время боялся увидеть. Из большинства оконных проёмов поползли десятки тварей, разбегающихся в разные стороны, как только лучи солнца касались их кожистых тел. Уж теперь-то можно было не сомневаться, что хотя бы одно здание в городе полностью очищено от мерзких созданий.
— Вот так-то, — с удовлетворением глядя на пламя, бушевавшее в его доме, сказал Тейлор.
Он не стал ждать, пока строение полностью выгорит, и повёл «Шевроле» прочь.
Ник силился заснуть, но ничего не получалось. Едва дрёма начинала охватывать его, он мгновенно возвращался к реальности, сам того не желая. Как бы его организм ни желал отдохнуть и расслабиться, разум всячески пресекал это. Слишком много мыслей роилось в голове. Он старался думать только о том, что являлось сейчас важным, но множество посторонних воспоминаний то и дело вмешивались в этот процесс.
В который раз повернувшись на другой бок, Стоун прислушался. Он расположился на заднем сиденье своего «Форда», стоящего в гараже, предварительно стерев с него чёрные капли. Поначалу из участка до него то и дело доносились голоса и шаги, но всё это быстро прекратилось.
Да, надежда живёт в людях — должна жить, иначе они в скором времени сойдут с ума и перестреляют друг друга. Такую возможность Ник не исключал, в том числе и в отношении себя. Он каждую секунду ожидал чего-нибудь неординарного, например, прекращения ливня или новых всполохов молний, но секунды сливались в минуты, а ничего не изменялось.
Учитывая, что свободного времени теперь более чем достаточно, можно о многом задуматься и поразмышлять. Кого-то посещают приятные воспоминания, кого-то не очень, кто-то разговаривает обо всём подряд с первым попавшимся человеком, буквально изливая душу, словно на исповеди, а кто-то молчит, держит всё в себе… Стоун же с удивлением осознал, что легче всего представлять свою собственную смерть. Какой она будет? Раньше он бы затруднился с ответом на подобный вопрос. Он мог бы заболеть, стать жертвой несчастного случая, а, возможно, в один «прекрасный» день получил бы пулю на службе. Впрочем, всё вышеописанное объяснимо и в какой-то мере ожидаемо.
А что же нынче? Сожжёт заживо кислотный дождь? Или поглотит синяя полоса, а вернее нечто, лишь обозначаемое этой полосой? Как это будет? Что именно произойдёт, какие ощущения — может, даже боль — предстоит испытать?
«Ладно, это, конечно, очень интересно, — отмахнулся от бессмысленных предположений Ник, — но пессимизм никогда мне не был присущ. Как насчёт возможности выжить? Наверняка есть способ, причём, как это зачастую бывает, столь банальный и очевидный, что ни один «гомо» упорно его не замечает, ставя под сомнение свой «сапиенс».