Тминовый Рассвет
Шрифт:
– Не учил тебя отец, что всегда перед смертью в холоде сначала телу становится жарко? – продолжает он, и его голос, наполненный напряжением, пронзает тишину ночи.
Он тревожно прикоснулся к моему лицу, стремясь прогреть мою кожу, и аккуратно убрал волосы, чтобы они не мешали.
– Простите, мой князь…
– За что мне прощать тебя? За твою глупость? – резко произнес князь. Его голос звучал сурово и недовольно.
Грубость отражается в каждом его слове, бьющем, как ледяной ветер.
– Ты ведь не младенец, чтобы не знать, что холодная ночь в лесу может стать твоим последним часом! Что тебе в голову пришло? Ставить себя под угрозу из-за какой-то внезапной свадьбы? Ты подумала хоть на мгновение о том, как это отразится на твоей семье?
Молчу, ощущая упрёк в каждом его слове.
– Тебе следовало бы быть разумнее.
Князь, качаясь от пьянства, решает поднять меня на руки. Первый подъем кажется уверенным, но затем его равновесие нарушается, и мы оба падаем в мягкий снег.
– Черт возьми… – ругается он, когда мы встречаем белое пушистое покрывало. В его голосе звучит злость, словно ледяной ветер.
Теперь нас окутывает снежное покрывало, а князь, ворча, пытается выбраться из белого замеса, который мы создали своим неудачным падением. Он, все еще бормоча, пытается встать, но пьянство делает своё дело, и он неловко ворочается в снегу. Лежа рядом с ним, я чувствую, как волосы смешиваются с белоснежными хлопьями, создавая картины, которые могли бы родиться только во мраке ночи.
– Проклятый снег! Чёрт возьми! – клянется он.
Наконец, он поднимается, но его гнев только нарастает. Я вижу, что он явно расстроен и недоволен как своим пьяным состоянием, так и моей безрассудностью.
– Ты чуть не погибла! И я… и я… – его слова прерываются гневным бормотанием, и он махает рукой, выражая своё недовольство.
В темноте ночи его силуэт кажется тёмным пятном на фоне белого снега. Неопределённость и напряжение висят в воздухе, как вечерняя мгла, поглощающая всё вокруг.
В момент напряжённой тишины я отваживаюсь воскресить в памяти князя давнее событие.
– Помню, как однажды ты почти убил меня, скача на коне, будучи пьяным. Неужели ты забыл тот случай, князь?
Мои слова висят в воздухе, нарушая молчание, и кажется, что температура окружающего воздуха опускается ещё ниже. Князь медленно поворачивается, на его лице выражение удивления.
– Ты… ты осмеливаешься напоминать мне об этом? Тот случай…
– Случай, который ты мог бы предотвратить, будь трезв. С тобой всегда что-то происходит, когда в игру вступает медовуха.
В его глазах мелькает что-то, похожее на смущение, но затем гнев вновь овладевает им.
– Не смей так говорить со мной, девица!
Напряжение в воздухе плотное, как мрак ночи, окружающий
– Каким образом ты оказалась в этом заснеженном лесу?
– Я просто хотела уйти.
– Уйти? Куда?
Во мраке ночи, пламя разгорается в глазах князя. Его слова пронзают воздух, как острые скалы в бурном потоке, создавая леденящее напряжение. Мои чувства бурлят: разочарование, гнев и страх смешиваются в гуще вихря, в котором я оказалась.
– Всеволод хотел жениться на мне, чтобы спасти от той участи, что ожидает меня.
– А ты не разделяешь его желания? Не испытываешь ли ты к нему чувств?
В темноте ночи трудно разглядеть, что именно я чувствую.
Между нами витает невидимая нить напряжения. и, казалось бы, она может оборваться в любую минуту, разлетевшись в дребезги.
– Так, так, Зорянушка. Влюбилась в храброго Всеволода, но не решаешься этого признать?
Я вздыхаю.
– Неужели для тебя всё так просто? Моя жизнь не является игрой в твои забавы, князь.
Князь прижимает меня к себе, поднимает с земли и окутывает своим кафтаном. Тепло мгновенно овладевает моим телом.
– Ты ведь ещё слишком молода для подобных безумств, – произносит князь мягко.
Мои дрожащие губы едва могут произнести что-то. Князь, несмотря на свою несдержанность, обращает внимание на моё состояние. Его ухмылка танцует на грани между игрой и серьёзностью. Он удерживает меня, как хрупкую птицу в своих руках.
– Я просто хотела…
– Спастись? – перебивает он меня.
Он улыбается, словно загадочный хранитель секретов.
– Твоё имя обязательно окажется в той чаше, Зоряна. Это единственный способ спасти эту деревню от проклятия. Ты не сможешь уйти от этого.
Его голос становится холодным, словно ледяной ветер.
– Моё имя там будет, – шепчу я.
Он сжимает моё плечо.
– Завтра, когда я вытащу твоё имя из чаши, мы найдем путь к спасению нашей деревни. Постарайся сохранить спокойствие, Зоряна. Возможно, этот момент станет началом чего-то нового и важного для нас всех.
Страх охватывает меня.
– Ты уверен, что там будет именно моё имя? Или ты сделаешь всё, чтобы именно оно там оказалось? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза.
Он отвечает мягко и тихо:
– Ты знаешь ответ. Боишься? – спрашивает он.
– Боюсь, – признаюсь я, чувствуя, как трепещут мои губы.
Смотрю на него с презрением.
– Ты считаешь, что твои желания важнее моей жизни?
Он поднимает одну бровь.
– Ты стала частью того, что является важным для меня. И твоё имя в чаше – единственное, что может спасти нас всех.