Точки притяжения
Шрифт:
– А что с меня? – спросил Макс.
– Отдай панаму.
– Ни за что, – ответил он, натянув её до носа, – Я умру без неё.
– Тогда держи в долг, – Кира с улыбкой протянула ему бутылку; наконец-то сев на траву и открыв свою воду, она прибавила, – Классный костюм. Прямо как на том фото.
– На каком фото? – удивилась Майя, – Которое я делала, что ли? Ты показывал?
– Угу.
– Ого, – просияла Майя, – Это, наверное, мой лучший снимок за последнее время. Пошлю
– Какой ещё конкурс? – возмутился её брат.
– Никакой, расслабься, шучу, – небрежно бросила она и, опрокинув бутылку, начала ненасытно заглатывать воду.
– А что там написано? – спросила Кира, показав на его футболку.
Кажется, надпись состояла из каких-то иероглифов, из-за чего она была уверена, что получит ответ «не знаю».
– А, это? – переспросил Макс, показав на надпись, – Это моё имя.
– Что?.. – удивлённо вернула Кира.
– Это его имя на ханг… корейскими буквами, – объяснила Майя, – Это я ему подарила.
Кира никогда не думала, что раздражение и умиление могли смешаться в единое чувство: умиление в данном случае было вполне ожидаемым, а раздражение пришло от ощущения того, что их семейное единение, кажется, никогда не перестанет её удивлять; ей хотелось кричать «Замолчите! Вы не можете быть ещё лучше! Если я услышу ещё один подобный факт, я серьёзно пойду к вашим родителям и попрошу меня удочерить».
– Ну что, идём? – сказала Майя, – Я посмотрела, билеты можно купить онлайн.
– Я никуда не выйду из тени, – заявил Макс; его сестра посмотрела на Киру взглядом, без слов передающим «скажешь, я была не права?».
– Но я хочу посмотреть! – горячо запротестовала Майя.
– Может, в другой раз? Или попозже. Давайте пока здесь посидим. Может, сыграем в эту игру? Как её там, с дурацким названием.
– Нормальное у неё название!
– Так реагируешь, будто сама её придумала, – заметил он и, не получив ответа и снова (порадовав Киру) стянув панаму с глаз, удивлённо спросил, – Ты её придумала?
– Да! Но раз тебе не нравится, не будем играть.
– Ну пожалуйста.
– А ты не хочешь поиграть в принцессу?
– Ну пожалуйста.
– Хорошо, – успокоилась Майя, – «Раб лампы», запомни. У меня как раз лампа свободна, – она приподняла пустую бутылку от воды, – С кого начнём? А, с другой стороны, какая разница. Давай с тебя, – она кинула бутылку брату, – Спрашивай, – сказала она Кире.
У неё забарабанило сердце. Почувствовав порыв «была – не была», она бегло спросила:
– Чем ты был вчера так расстроен?
Его глаза широко распахнулись от удивления, которое было настолько сильным, что казалось, будто к нему примешался испуг; Макс даже выпрямился, оторвав спину от ствола дерева.
– Но я же сказал, что я… – неуверенно начал он, но Кира его перебила.
– Это было не убедительно.
Он моментально взял себя в руки (конечно же; как всегда), снова лёг на
– Твоей реакцией на меня.
Этот внезапное признание настолько изумил Киру, что она даже не смогла скрыть захлестнувшее её смятение: неужели он настолько остро реагировал на её мнимую пренебрежительность, что у него даже портилось из-за этого настроение? Неужели его вчерашняя фраза о том, что у неё потухла улыбка, была горьким замечанием в воздух? Неужели он расстроился из-за неё?
Кажется, выражение её лица почему-то показалось ему удовлетворительным – в его взгляд вернулась та живость, которой она не видела в нём ни вчера, ни сегодня.
– Я тебе не верю, – упрямо заявила она, разозлённая внутренним шёпотом, который настаивал на том, что он просто-напросто не хотел рассказывать про ссору с девушкой.
– Тогда у меня ноль баллов, – вызывающе сказал Макс, разведя руки, – Твоя очередь, – кинул он сестре, которая всё это время ошарашенно наблюдала за ними.
– Уф-ф… Вы там у себя в офисе поссорились, что ли?
При мысли о том, что они могли быть в ссоре («Ссора же предполагает близкие отношения, да?..»), Кира почувствовала, что начала краснеть. Самым поразительным было то, что она, кажется, ещё ни разу в жизни не краснела. Похоже, его эта фраза тоже немного выбила из равновесия. Они перекинулись быстрыми взглядами и невольно улыбнулись. Кажется, что-то, что вчера между ними сломалось, восстановилось и вернулось на прежнее место.
– А что мне у тебя спросить-то?.. – вслух задумалась Майя, – Пфуф. Где ты вчера был?
– В баре. В том же.
– Докажи.
– Не могу.
– Хм-м… Кира, он шёл вчера в ту сторону?
– Ага.
– Ладно, – вздохнула Майя, – Я сегодня щедрая. Посчитаем твоё подтверждение за доказательство. Полтора балла. Ты свободен. Отдавай, – она протянула руку за бутылкой, – Давайте, я вся внимание.
– Какая была самая крупная в твоей жизни ссора? – решилась спросить Кира: если окажется, что эта ссора происходила между членами семьи, она узнает про них чуть больше.
– Ого. Сейчас. Надо подумать.
– Что, были хуже? – тихо спросил Макс у сестры.
Кира заинтригованно перевела глаза с одного на другого.
– А. Точно. Не, похожие были, но не такие долгие. В общем, когда нам было лет… сколько нам было лет?
– Шестнадцать, кажется. Мне.
– Ага. Когда нам было тринадцать и шестнадцать… Ты, кстати, знаешь, что у нас разница чуть меньше трёх лет? Несколько месяцев в году между нами не три, а два года. Формально вообще два. Неважно. В общем чего-то мы были не в настроении и схлестнулись из-за какой-то мелочи. Чё-то накопилось у обоих видимо. Орали несколько часов кряду, – она вздохнула, – Даже швырялись чем-то. Столько друг другу наговорили, вспомнить противно, – Майя снова вздохнула, – Мы на самом деле ничего из этого не имели в виду. Я, по крайней мере.