Только по любви
Шрифт:
— И зачем только было выходить в такую погоду? Пойдемте в мою комнату, надо вытереть волосы полотенцем, не то вы схватите простуду, — выпалила Эми, не задумываясь о том, что говорит.
Она не увидела ничего компрометирующего в том, что пригласила Маркуса в свою комнату. Что же делать, если с него стекает вода, и прямо на дорогой ковер!
— Принимаю ваше предложение, мэм, — ответил Маркус нарочито покорным тоном, каким обычно ублажают сварливых жен. — Но не хотите ли прежде узнать новость?
— Новость?
— Возможно,
— Золото? Вы хотите сказать, что там действительно есть золото?
Эми покраснела: ведь она всегда относилась к этому скептически. Видимо, она унаследовала сомнения от леди Беллингем, сурово критиковавшей рискованные предприятия своего племянника.
— О, неверующая! — вскричал Маркус. — Наверно, не стоило вам пока что-либо рассказывать, тем более что цыплят по осени считают. Но все же там нечто есть, и как только мы это нечто отмоем, Келли отвезет образцы в пробирную палату в Уиклоу. Я, правда, не уверен, что следует поручать это дело ему одному. Я предупредил его, чтобы он держал все в секрете и не смел проигрывать доходы до того, как мы зарегистрируем свою находку.
— А как только это произойдет, вы станете богатым и сможете выкупить у Келли его долю.
А может быть, ему вообще не понадобятся деньги леди Беллингем?
Да что это она?.. Ведь Маркус законный наследник. Он и от навязанной невесты сможет откупиться, тихо и мирно, и никто не пострадает. Кроме нее.
— Все может быть, — согласился Маркус. — Но сейчас у нас более важные дела, если только вы не хотите, чтобы я простудился.
Вместе они поднялись в комнату Эми. Она не знала, а в сущности, ей было все равно, прилично ли впускать его в свою спальню. Обрученным разрешаются кое-какие вольности, да и кто их видит, чтобы осудить?
Ею овладело какое-то непонятное безрассудство, и она не возразила, когда Маркус закрыл дверь, которую она оставила приоткрытой. Он сел на стул у окна, за которым шумел дождь. В комнате пахло лавандой и сухими духами.
Эми принесла из ванной полотенце и, встав за спиной Маркуса, начала вытирать его мокрые волосы. Действие это, вполне обыденное, оказалось настолько чувственным, что Эми с трудом сдерживалась, чтобы не поцеловать Маркуса в шею.
— Вы нас видите? — вдруг спросил он.
Эми вздрогнула от неожиданности и, проследив за его взглядом, наткнулась на отражение в зеркале туалетного столика. Только глупец не понял бы, насколько интимны были движения, которыми она ласкала взлохмаченную голову Маркуса. Смутившись, девушка выронила полотенце и хотела было отнять руки от его головы, но Маркус успел их схватить.
— Пожалуйста, отпустите меня, Маркус, — взмолилась Эми. Ее губы были в предательской близости от его щеки, и, борясь с искушением, она их крепко стиснула.
— Если бы мы встретились до того, как тетушка выдвинула свое
Это был весьма сомнительный комплимент, если это вообще был комплимент. Или Маркус таким манером хотел сказать, что она ему небезразлична? Эми не решилась спросить, что именно он имел в виду, дабы не подвергать себя возможному унижению. Леди не полагается первой признаваться мужчине в любви.
Наконец ей удалось вырвать руки.
— Думаю, вам пора уходить, — твердо заявила Эми. — Мне не хочется, чтобы слуги заподозрили нас в чем-то неподобающем и начали сплетничать.
Она понимала, что это звучит чопорно, но не знала, как выпутаться из создавшегося положения. Маркус долго смотрел на нее своим обычным обезоруживающим взглядом, прежде чем ответить.
— Вы не слышали ни слова из того, что я вам говорил, верно? Ладно, моя дорогая, сейчас я оставляю вас наедине с вашими целомудренными мыслями, однако надеюсь, что на приеме вы проявите ко мне больше нежности, хотя бы ради наших гостей.
— Постараюсь, — сухо сказала Эми.
Томас Варли должен был прибыть в пятницу, за день до свадьбы. Он сообщил Маркусу, что приедет вечером к ужину. С утра в субботу они запрутся в кабинете для обсуждения дел, а днем Маркус покажет ему свой золотой прииск. Представив себе чистюлю Варли по колено в грязи, Эми улыбнулась.
— Вас забавляет мысль выступать в качестве моей возлюбленной?
— Вовсе нет. Просто я представила себе вашего мистера Варли в этом Богом забытом местечке — с промокшими ногами и с кислой миной на лице…
Эми думала, что Маркус рассердится, но увидела, что он еле сдерживает улыбку, а в глазах появились чертики. Да, в чувстве юмора ему не откажешь, недаром он писал такие остроумные письма.
— Я такое зрелище не пропущу ни за что. От негодования у него наверняка начнут топорщиться моржовые усы. Жаль, что вас при этом не будет.
— А почему мне нельзя?
— Потому, любовь моя, что вечером вы должны выглядеть свежей и беззаботной, а не усталой и забрызганной грязью. Я хочу похвастаться вами перед всем миром. Но можете быть уверены, что, как только представится возможность, я в деталях опишу вам реакцию сего джентльмена.
Эми пришлось удовольствоваться этим обещанием. На самом деле она и не рассчитывала на то, что он возьмет ее с собой на прииск. А Маркусу было необходимо убедить адвоката в том, что золото действительно найдено.
В последующие дни погода резко изменилась, и жаркое солнце принялось высушивать насквозь промокшую землю. Все вокруг буйно зазеленело и зацвело. Отношения с Маркусом стали более ровными, к ее облегчению: она не любила враждовать с людьми, а уж с Маркусом — особенно.
* * *