Том 12. Пьесы 1908-1915
Шрифт:
Пассажир (входит, очень обрадован, Бубенгофу). Вы… мейн герр, что ли? Шпрехен зи дейч? [20]
Бубенгоф (гордо). Jawohl! Naturlich! [21]
Пассажир (тыкая его пальцем в живот). Пруссия! Уважаю! А поезд мой — ушёл! Хотел я записать об этом в жалобную книгу, да у жены начальника станции зубы болят… жалко
20
Говорите ли вы по-немецки? (нем.) — Ред.
21
Ну конечно! Разумеется! (нем.) — Ред.
Бубенгоф. Што ви хотит от мене?
Пассажир (удивлённо). Второй раз, брат, не попадаю я в поезд! А ехать мне ещё вёрст триста… каково, а?
Бубенгоф. Но што ви желайт?..
Пассажир. Выпить желаю… Идём нах буфет! (Бубенгоф идёт охотно.)Да познакомь меня с этим… князь он, что ли…
Бубенгоф (наливая водки). О нет…
Пассажир. От… почему? (Пьёт.)
Татьяна (смеётся). Ой, господи…
Пассажир. Прекрасная буфетчица — отпочему вы смеётесь?
Татьяна. Да нет же такого слова!
Пассажир. Отпочему нет? Выпьемте, дорогая, за здоровье моей тётки, ей-богу… Умирает она… а я еду к ней… я — наследник! Ура!
Татьяна. Ну какой же вы смешной…
(Дверь из уборной широко распахнулась — вылетел Евстигнейка, упал перед князем на колени. Князь отскочил, Марья взвизгнула, Татьяна хохочет. Бубенгоф схватил Евстигнейку за плечи, все остальные — удивлены, но охвачены любопытством, ожидают скандала. Пассажир садится рядом с Татьяной, приветливо улыбаясь ей, и тоже начинает смеяться пьяным смехом.)
Бубенгоф. Што такой, эй…
Евстигнейка (бьётся). Подь ты к чёрту, рыжий! Ваше сиятельство, дозвольте отечеству пользу принести! Семь годов работал, разорился…
Князь. Что с вами? Кто вы?
Евстигнейка. Тутошний слесарь… все знают… всеми осмеян… для пользы родины, ей-богу! Даром отдам, только бы работала она…
Князь. Кто-о? (Ко всем.)Господа — что это? Что за человек?
Костя (передёрнув плечами). Просто — машину выдумал…
Пассажир (засыпает). Сосед… разбудите меня…
Евстигнейка. Ваше сиятельство! Перепетум состроил я…
Бубенгоф. Што он говорит?
Типунов. Не знаю! Это немцы всё знают, а мы… куда нам!
Евстигнейка (со слезами). Перепетум, барин, ей-богу! Вся надежда на
Князь. Что ему нужно?
Кичкин (угрюмо). Вот и догадайся…
Евстигнейка (воодушевлённо). А в серёдке — колесо с ковшами, вроде мельничного. Ежели теперь наверху станка поставить человека, чтобы он в ковши эти гири али булыжники бросал, — колесо вертится, ей-богу! Без останову будет вертеться, весь век, только тяжести давай ему…
Бубенгоф (догадался). О, это перпетуум… ф-фа! (Хохочет.)Перпетуум!
Князь (расстроен). Нет, я не могу… я — извиняюсь… Я пойду просить… тут должны быть лошади!
Бубенгоф (Кичкину). Где ваши лёшади?
Кичкин (усмехаясь). А тебе на что? Ты конокрад али кто?
Бубенгоф. Ми… нужно ехать!
Типунов (вежливо). С богом! Мы середь дороги вашей не стоим!
Бубенгоф (Зобнину). Лёшади?
3обнин. Костя, чего он ко мне лезет?
Князь (ко всем). Господа… вы, кажется, обиделись… но лес запродан давно уже… Слушайте, Бубенгоф… надо спросить начальника станции… он устроит лошадей… (Идёт к двери, прикрываясь Бубенгофом, и бормочет.)Я очень благодарен за честь… ваше простодушие… до свиданья…
Марья (Татьяне). Фи, какой невежа! (Татьяна расспрашивает её о чём-то.)
Евстигнейка (вставая на ноги). Что же, понял он али нет?
Типунов. Поймут они, дожидайся!
Зобнин. Больно нужны мы им!
Евстигнейка (бросаясь к двери). Эх, пойду я…
Костя (хватая его). К-куда?
Евстигнейка. Он не понял… пусти!
Костя. Хошь — поднесу?
Евстигнейка (отчаянно). Давай… для храбрости! Пропало моё дело! (Костя поит его из всех бутылок по очереди.)
3обнин. Что, брат, Иван Иваныч?
Кичкин. Н-да-а! Ведь вот, глядите-ка, человек эдакой обходительный, ласковый… а продать — успел!
Типунов. Продавать они навострились!
3обнин. Пропали все наши труды… (Выглядывая за дверь.)Старуха его сцапала-таки…
Кичкин. Мастера они продавать…
(Все, грустно вздыхая, молчат. Костя занят с Евстигнейкой, в углу храпит пассажир.)