Том 12. Пьесы 1908-1915
Шрифт:
Полина. Ты мне муж.
Яковлев. Ну?
Полина. Ты отвечаешь за меня…
Яковлев (обеспокоен). Что такое? Перед кем?
Полина. Перед богом, перед людьми.
Яковлев (спокойнее). Перед богом — это да… А люди… а — полиция… (Снова встревожен). Ты что сделала? С Бобовой что-нибудь? Я же тебе, дура, говорил: вещей у неё не покупай!
Полина (вздохнув). Ничего
Яковлев (привстал, ударил ладонью по столу). Молчать! Ты и подходить к нему не смей, — слышала? Вы обе, ты и Наташка, в два голоса… Это — человек нужный мне. Ты его — не видишь! Нет его для тебя — поняла? Слова сказать с ним не смей! Нет его! (Встаёт, схватил жену за плечи, трясёт.)Понимаешь?
Полина (легко оттолкнув его). Слушай, я тебе в ноги поклонюсь — помоги! Я — пряталась, я жила сама себя не видя… как в тюрьме жила в темноте души моей! Я — боюсь. Я — не могу… не могу видеть его!
Яковлев (изумлён её возбуждением). Стой… подожди! Что такое? Ах, чёрт тебя возьми! Влюбилась, проклятая? Сразу, в десять дней?
Полина (очень сильно). Не влюбилась я. Не хочу ничего. Только скажи ему — ушёл бы он. Не мутил бы души моей! Я — убить могу…
Яковлев (испуган). Кого? Меня?
Полина. Себя. Его. Пойми же: он — первое горе моё…
Яковлев. Первое… что? Ага-а? (Между ним и женой — стол. Яковлев наклонился, упираясь руками в край стола. Руки дрожат, слышно, как звенит стекло абажура.)Он был… это он — любовник твой? Ах ты… Вот как? Вот почему он… (Растерялся, не находит, что сказать. Ревность старика борется в нём с жадностью к деньгам. Нашёл.)Ты — ненавидеть его должна, не-на-ви-деть, поняла? Не прикасайся к нему и — ненавидь! Ведь он тебя обманул, да? Говори!
Полина. Я — ненавижу… но — боюсь…
Яковлев. Стой! Он — кто? Сыщик, да? Вор?
Полина. Я — не знаю. Он был кассиром на вокзале.
Яковлев (успокаиваясь). Значит — вор! Ловили? Судили?
Полина. Я не знаю, не знаю!
Яковлев. Конечно — вор! Да… вот как?
Полина. Ты — один у меня, — помоги!
Яковлев. Он к тебе не пойдёт, коли ты его не поманишь! Ах ты, дьявол тихий… обмануть хочешь меня. Дескать, — я говорила, предупреждала, да? Ну, нет, со мной в эту игру не сыграешь, нет! (Яростно.)Ты помнишь — кто ты? Помнишь, откуда я тебя взял? Я тебя со скамьи подсудимых взял, собака!
Полина (почти с ужасом). Что ты? Ты — защитить меня должен! Тебе бог дал меня…
Яковлев. Не тронь бога, свинья! Бог — не дурак, это я дурак — я!
Полина. Что ты делаешь? Я тебе душу хотела открыть, а ты меня в могилу гонишь…
Яковлев. Плюю в душу тебе!
Наташа (входит).
Яковлев. Стой! Куда?
Полина. Я не могу.
Яковлев. Не криви морду! Смотри, чтобы никто ничего не замечал! (Не знает, что сказать.)Близко большой беды ходишь… Поняла? (Замахнулся на неё.)
Полина (отступив). Прости тебя бог, а я — не сумею… не смогу!
Яковлев (шипит, грозя кулаком). Молчи!
Наташа (идёт с лестницы, играя портсигаром). Шептать начали?
Яковлев. Ты иди, иди!
Наташа. «Вздрогнув от ужаса, девушка исчезла, как тень».
Яковлев (выхватив часы, смотрит на них, говоря угрюмо и зло). Ты меня не перехитришь, ты свой грех на меня не сложишь! Сама неси его, сама! У тебя должна быть своя совесть, свой разум…
Полина. Совесть у меня есть. Разума — нет.
Яковлев. Я ещё поговорю с тобой!
Полина (тихо). Не надо.
Яковлев. Я — знаю, что надо и как надо! (Уходит.)
Полина (идёт к окну, слепо, шаркая ногами, качаясь. Подошла — отскочила). Ох…
Стогов (в окне). Испугал? (Влезает в комнату.)
Полина (отступая от него). Сторговался? Купил меня?
Стогов. Не говоря о том, что муж твой — мерзавец, он ещё и дурак. (Отдувается, нахмурился.)Орёт, шипит, а я — под окном. И тут же этот Лузгин кружится, Ефимов послушать хочет. Почему это к вам присосался Лузгин?
Полина (негромко). Ненавижу я тебя, ненавижу!
Стогов. На здоровье. Рад буду, если от этого тебе легче будет. Полина, хочешь, я мужа твоего в тюрьму спрячу?
(Полина молчит, неподвижно глядя на него.)
Стогов (сел на стул, боком к окну). Предупреждаю: если не я, так другой засадит его. Лузгин, например. Он, кажется, сыщик.
Полина. А ты кто?
(Стогов пожал плечами, закуривает.)
Полина. А ведь ты был хороший человек! Был?
Стогов. Едва ли… Вернее — не был.
Полина. Был! Я — знаю.
Стогов. Тебе, конечно, приятнее думать, что ты любила хорошего человека.
Полина (с робкой надеждой). В тебе ещё и теперь что-то есть.
Стогов. Ничего нет.
Полина. Зачем ты говоришь так? Зачем?