Том 2. Поэзоантракт

Северянин Игорь Васильевич

«Вы знаете осеннюю весну…»

Вы знаете осеннюю весну Своей любви унылых увлечений, Своей души сонливых пробуждений, — Встречали ль вы осеннюю весну? Какая ширь стыдливых сновидений! Какая пропасть к огненному сну! Ценили ль вы осеннюю весну, Весну своих бесплотных увлечений? Улыбок нет. Живительные слезы

«Одни поят измученную грудь…»

Одни поят измученную грудь. Тогда… тогда о страсти позабудь. Улыбок нет: их захлестнули слезы. Грезь, только грезь, — заменят чувства грезы, Тебе себя удастся обмануть… Улыбок нет. Мечтательные слезы Одни поят истерзанную грудь…

1908. Июнь

Лигово

Любовь

Любовь —

это сон в сновиденьи… Любовь — это тайна струны… Любовь — это небо в виденьи… Любовь — это сказка луны… Любовь — это чувственных строк душа… Любовь — это дева вне форм… Любовь — это музыка ландыша… Любовь — это вихрь! это шторм! Любовь — это девственность голая… Любовь — это радуга снов… Любовь — это слезка веселая… Любовь — это песня без слов!..

1908. Ноябрь

Твой домик

И.Д.

Твой домик затерян в уснувшем лесу, Где речки капризны извивы. Утрами ты любишь смотреть на росу — На слезы тоскующей ивы. Мой угол — где улицы, ругань и шум. Оградой от них подоконник, Где роза улыбкой чарует мой ум. — Ты — ивы, я — розы поклонник.

1908. 12 октября

Стансы («Скорбишь ли ты о смерти друга…»)

Скорбишь ли ты о смерти друга, Отца любимого ль, сестры, — Утешься, добрая подруга, В возмездья веруя поры. Нет в мире вечного биенья. Нас всех удел единый ждет. Поддержку черпай в изреченьи: «Со смертью мира смерть умрет».

1907

Рондо («О, не рыдай над мертвым телом…»)

О, не рыдай над мертвым телом И скорбь свою превозмоги: Душа ушла в порыве смелом Из мира мрака и тоски. Не плакать, — радоваться надо: Души счастливый переход — Не наказанье, а — награда, И не паденье, а восход. О, не рыдай над мертвым телом, Молись за вознесенный дух, Над прахом же осиротелым Не расточай души: он глух. Нет, не рыдай над мертвым телом…

1907

Жизнь считаешь ли…

Жизнь считаешь ли бесполезною, Утомилась ли ты, скиталица, — Не кручинься, моя болезная, Крепни духом, моя страдалица. Небеса, смотри, — как лазоревы, Видишь зорьку в них, в даль манящую? Приласкали бы хоть зори вы, Душу чуткую и скорбящую.

1907

Грезы миньоны

Памяти сестры Зои

Знаешь рощ лимонных шорох, Край огнистых померанцев? Сколько песен, сколько танцев Там в лесах, морях и горах. Там, как песня, звучны краски, Там, как краски, сочны песни… О, душа моя, для ласки И для жизни там воскресни!..

1908. 21-го октября

Ласточки

Дуэт из «Мignоn»

Миньона

Вы, ласточки-касатки, Туда летите вдаль, Где взоры женщин сладки, А зубки — как миндаль; Где щечки — абрикосы, А губки — как коралл, Где круты гор откосы, Где все поет хорал.

Лотарио

О, ласточки-летуньи, Туда летите вы, Где встретят вас певуньи В просторе синевы. Мгновенья счастья кратки, Всем горе даст медаль… О, ласточки-касатки, Летите ввысь и вдаль!

1909. Июнь

Мыза Ивановка

Ко дню рождения

Я пришел тебя поздравить С новым годом дней твоих: Приласкай же, как ласкала В пору радостей былых. Улыбнись былой улыбкой, Что душе моей мила. О, какое бы мне счастье, Улыбнувшись, дать могла! Улыбнись же снова, детка, Птичка, звездочка души, Поцелуй любовно, сладко, Слово нежное скажи. И тогда тебя поздравлю По примеру

лет былых, Не со счастьем, а с терпеньем — Грустной старью дней твоих.

1908

Лепестки роз жизни

Встреча

(сонет)

Мы встретились холодною зимою В селении, заброшенном в снегах, И поняли: пришел конец покою — Любовь опять забрезжилась в сердцах. Я видел Вас всегда в своих мечтах, И были Вы любимою мечтою. — Я Вас люблю, — так думал я порою; Что любите, — читал у Вас в глазах. Любовь опять забрезжилась при встрече; Смотрите: разрастается она, Свободна, как могучая волна, Весна зовет желания на вече; Я знать хочу: что скажет им весна? Какие им она нашепчет речи?

С.-Петербург

Январь 1906 г.

«Никогда, никогда»

Ты сказала: «Пойдем мы с тобою туда, Где впервые увиделись мы». И пошли мы с тобой. И вела нас мечта К лету знойному, вдаль от зимы. Все твердил, что люблю. То же слышал в ответ. Ручку нежно целуя твою, Я тебе говорил, мое сердце, мой свет, Что к тебе в своем сердце таю. — Нам дорогой одной никогда не идти, — Ты со вздохом сказала, грустя. — Отчего же двум розам вблизи не цвести, Лепестками — «люблю» шелестя? Дорогая: скажи, что разлучит с тобой? Я бороться хочу: силы есть. — Позабудь поскорей, как холодной зимой Повстречались… Разлучница-честь. Что я сделать могу, чтобы честь сокрушить? Да и стану ль ее сокрушать?… Но тебя буду вечно и нежно любить, И надеяться тщетно, и ждать. Но тебя позабыть… Что за тяжесть труда! Да и зря! — не могу позабыть. Будь моей! будешь? да? — «Никогда! Никогда! Не могу никогда твоей быть!» — Почему? но послушай: мне больно… пойми: Я страдаю… скажи, почему? Отвечай поскорей, мне души не томи. — «Хорошо, я отвечу: к чему?» — Как к чему?… я люблю тебя страстно, хочу Обладать тобой. Молви же: да — Но напрасно в мечтах я высоко лечу — Мне в ответ: «Никогда, никогда!» О, скажи: отчего холодна ты со мной? Ты призналась, что любишь меня… Так обнимемся ж крепко и жарко с тобой, Поцелуемся жарче огня. В поцелуях найдем мы усладу. Скорей! Ну, не будь холодна и тверда… Приласкай понежней, поцелуй горячей, Будь моей! — «Никогда, никогда!»…

С.-Петербург

Январь 1906 г.

Одно из минувших свиданий

Мы с тобой говорили, с любовью смотря Друг на друга, о наших невзгодах. И алела любви безрассудной заря И вещала о солнечных годах. Приоткрыла мне сердце. Я видел, что в нем Только с честностью правда да горе; И что это я видел, ты знала о том В моем грустном, доверчивом взоре. Ты меня понимала, как берег волну, Что порою несет ему ласки, И любила меня, словно роза весну, Словно грезы — волшебные сказки. Грусть ковала сердца, и хотелось, — чего? Неги? страсти? лобзаний и зноя? Разумеется, нет: не хотя ничего, Мы с тобою хотели покоя. Позабыться хотели от горя и лжи, Удалиться хотели в пустыню, Чтобы отдых найти для усталой души; Чтоб забытую вспомнить святыню. Молодые сердца бились звучно, и в них Столько удали было и силы, Столько чувств вдохновенных и чисто святых, Что молчать нам немыслимо было. Твои губы внезапно обжег поцелуй. Ты зарделась: он огнен и жуток. Это я, пылкой страсти своей златоструй, Потерял на мгновенье рассудок. Но встречает препоны неопытный шаг, А затем уж свободна дорога; Мы с тобой целовалися много… О, порыв! Что за чудный, волшебный ты маг! Лишь утихла, как все и должно утихать, Страсть, что вспыхнула яркою искрой, Мы с тобою печальны и сонны опять, И ничтожны пред жизнию быстрой.