Том 7. Пьесы
Шрифт:
В часах возня, и вдруг часы начинают громко и лихорадочно часто бить без счету. Все остолбенели.
Дверь часов отворяется, и, почти задушенный какими-то цепями и гирями, появляется Миусов.
Зайцев. А, вы здесь!
Миусов. Послушайте…
Зайцев. Пишите!
Миусов. Ради бога, профессор…
Зайцев. Пишите,
Миусов. Писать?
Зайцев. Да, пишите.
Миусов. Хорошо, профессор, я напишу все, что вы хотите. Что писать?
Зайцев. Всего два слова. Вот здесь: «Выдать. Миусов».
Миусов. Выдать?
Зайцев. Да. Высококачественную белую эмалевую краску.
Миусов. Простите, я не совсем… Вы профессор Дудкин?
Зайцев. Что вы! Напротив. Я Зайцев. Я вас ловлю целый день и не могу поймать. Но теперь, слава богу, все в порядке.
Миусов. Позвольте, значит, вы не Дудкин?
Зайцев. Нет, нет! Я Зайцев, агент по снабжению детских домов и яслей инвентарем и ремонтными материалами. Пятнадцатого мы должны открыть во что бы то ни стало ясли в Кошатниковом переулке, все уже есть, но не хватает только высококачественной белой эмалевой краски для маленьких детских кроваточек, тумбочек, вешалочек, стульчиков. Необходима ваша подпись. Все уже согласовано.
Миусов. Ах да, я знаю. Как же, в Кошатниковом. Мне докладывали. Так, прекрасно! Сейчас я вам подпишу.
Зайцев. Я вас очень прошу. Вот здесь. Извините, что я потревожил вас в воскресенье.
Миусов. О, пожалуйста, пожалуйста. Конечно, какие могут быть разговоры, когда дело касается детей. (Берет карандаш.)
Зайцев. Мерси. Вот тут.
Миусов. А то, представьте себе, мне почему-то показалось, что вы профессор Дудкин.
Зайцев. Какой же я Дудкин! Разве я похож на Дудкина? Я не Дудкин, а Зайцев.
Дудкин. Это я Дудкин.
Миусов. Вы Дудкин? (Со слабым стоном теряет сознание.)
Зайцев. Ох, что вы наделали! Товарищ Миусов! Товарищ Миусов! Очнитесь! Придите в себя! Надо же подписать бумажку! Не слышит. Какое несчастье!
Клава (суетится). Вот неприятность! До чего же здесь, в этих «Сыроежках», все нервные! Товарищ Миусов! Придите в себя! Откройте глаза… Хоть на минуточку! Положите резолюцию и тогда можете обратно потерять сознание.
Все стараются привести в сознание Миусова.
Директор. Я сейчас сойду с ума.
Врач.
Зайцев. Сделайте ему общий кварц.
Клава. Трите ему уши. Трите ему уши. Костя, три ему уши.
Костя. Сейчас.
Миусов (приходит в себя). А? Что со мной? Где я?
Директор. Не беспокойтесь. У нас, в доме отдыха «Сыроежки».
Миусов. Кажется, я немножко… Слушайте, я, кажется, сидел в каких-то часах? (В ужасе видит Дудкина.)Дудкин!
Дудкин (ласково). Ну да, я Дудкин. Почему это вас так волнует?
Миусов. Вы меня хотите убить? Вам, наверное, Зоя Валентиновна наговорила ужасные вещи. Но, ей-богу, все это неправда.
Дудкин (шепотом). Голубчик! Конечно, неправда. Ей абсолютно нельзя верить. Успокойтесь. У меня долголетний опыт. Зоя Валентиновна — это, знаете, такая дама…
Дудкина (подозрительно). Что ты такое говоришь?
Дудкин. Кошечка, я ничего не говорю. Я только говорю, что ты женщина хорошая, добрая, очаровательная, но с этим самым… (Он делает неопределенные движения пальцами.)Но с большими фантазиями. У нее романтический характер.
Миусов. Спасибо вам, спасибо. (Крепко жмет руку Дудкину.)
Дудкин. Но за что.
Зайцев. Товарищ Миусов, подпишите.
Миусов. Подписать? Что подписать?
Клава (вырывает у Зайцева бумагу). Я больше не могу. Дайте сюда. Вы не умеете. (Миусову.)Пишите. Ну!
Миусов. Где?
Клава. Здесь.
Миусов. Что?
Клава. «Выдать. Миусов».
Миусов. С большим удовольствием.
Клава. Тише. Тсс!
Все напряженно ждут, восклицая: «Тсс!»
Миусов (подписывая). Прошу вас.
Клава. «Выдать. Миусов». Ура! (Зайцеву.)Получите.
Зайцев. Ух-хх! Слава тебе, господи! Наконец! Вы золото! У вас первоклассное сердце! «Выдать. Миусов». (Приплясывает.)Роза, это счастливейшая минута в моей жизни!
Костя (Клаве). Ты на меня не сердишься?