Том 7. Произведения 1856-1869 гг.
Шрифт:
Но хотя легкомысленные и несовременные люди и могутъ сказать, что прежде было лучше, или что единовременно съ облагораживаніемъ полиціи нужно бы было принять мры для того, чтобы было въ свое время сдлано и пущено то количество паромовъ, какое нужно для публики, и не были безвинно разоряемы прозжающіе вощики, хозяева и мужики; но я не раздляю этаго близорукаго взгляда и осмлюсь сказать: «съ Спартанской твердостью переношу свой убытокъ, ибо что значитъ ветчина и сало всравненіи съ убжденіемъ, опытомъ пріобртеннымъ, въ облагороже[ніи] нашей полиціи и въ томъ сознаніи, что мы быстро двигаемся, (ежели я не ошибочно выражаюсь) на пути прогресса». Ура!
Гр. Л. Толстой.
*
1868
2 Nоября
Уменьшеніе народонаселенія разными средствами.
1) Принесенiе людей въ жертву.
2) Цирки Римлянъ.
3) Войны.
4) Развратъ Парижа. Многоженство Турціи — уменьшеніе, многоженство Мормоновъ — увеличеніе.
Прескотъ говоритъ: Перувьянцы не знали главнаго двигателя: личнаго интереса обагощенія. — Они жили и умирали, какъ блка въ колес, ни богаче, ни бдне — для другихъ. — Да, награда труда въ труд, а не въ богатств. И трудъ для другихъ съ увренностью неизмняемости есть лучшее поощреніе. Они были впереди С. А. Штатовъ.
Лучшіе умы направлены въ Европ на орудія смерти и со- общенія. — Оба орудія уничтоженія. —
Власть и свобода.
Главный аргументъ противъ мечтанія о прогресс это то, стало быть мы идемъ и придемъ къ совершенству; но когда это было? А мы идемъ (какъ и одинъ человкъ думаетъ) къ осуществленію своей прихоти — и думаемъ, что мы идемъ къ благу абсолютному.
<Власть и свобода гражданъ — дв несовмстимыя силы.> То что называютъ свободой, есть только развтвленіе власти. Для успха рода человческаго та же преграда въ деспотизм, какъ и въ [такъ] называемой свобод, т. е. развтвленіе власти (собственность есть власть).
Настоящая свободанеотъемлема. —
Нападеніе Алварады на Мехиканцевъ и измна ихъ — зоологическая черта, потомъ поддумана причина. —
9 Nоября 1869. —
Почему свобода гражданъ, кредитъ и пути сообщенія — есть благо — непостижимо, ежели не имть идеала прогресса.
Идеалъ настоящій — есть жизнь — занятія — продолженіе рода, увеличеніе искусства, рода человческаго, знанія, труда людей.
Прогрессъ: сообщеніе, кредитъ и свобода есть эксплуатація. Страховыя общества — банки — суды, — парламенты. Книгопе- чатаніе— непроизводительная работа. Для знаній довольно рукописи,все ни на волосъ не прибавляетъ наст[оящаго] блага.
Изъ Харьковской губерніи увозить рожь спиртомъ въ Москву. Спиртъ въ Москв, консервы и декораціи въ Харьк[ов] потребность. Прізжайте потребить спиртъ въ Харьковъ.
Прогрессъ— есть эксплуатация бдныхъ и будущихъ.
Мы видимъ въ немъ благо общее, на томъ же основаніи, на которомъ одинъ человкъ видитъ и разумно доказываетъ благо Узднаго Суда или всего того, что для него выгодно.
[124]Прежніе идеалы исторіи: величіе грознаго Рима. — Іерусалимъ, Христіанство.
— Теперешнія — цивилизація.[125] —
[ФИЛОСОФСКИЙ ОТРЫВОК.]
6 Д[екабря] 1868.
Не cogito ergo sum,[126] не пространство и время врождены, но в се движется.Слово выражающее что нибудь вн движенія = 0.—
Геометрія — наука потому, что допускаетъ безконечное движенiе, не спрашивая, что оно такое и гд его конецъ, но изучая только соотношенія движеній точекъ — линій.
Математика не спрашиваетъ о причин, что изъ чего, оттого и дохо[дитъ] до резуль[татовъ] [?].
Цль философіи — узнать общія законы, для этаго надо отршиться отъ личности. Личность есть точка линій, и соотношеній ихъ только въ движеніи личности.
Съ этой точки зрнія: что длаютъ люди, какая ихъ цль. Приложеніе своихъ способностей — движеніе
Вун[д]та — Гегеля философія — понятіе. Его опроверженіе понятія — мысль. Что такое его опроверженіе матерьялизма.
* [О БРАКЕ И ПРИЗВАНИИ ЖЕНЩИНЫ.]
Вся неразршимая сложность таинственнаго вопроса о брак, которую, по увренію Г. Тургенева, разрабатываетъ Г. Ауербахъ вмст съ другими Европейскими и нашими мыслителями, заключается въ томъ же, въ чемъ заключается сложность вопроса питанія человка, который хочетъ за одинъ разъ състь два или 10 обдовъ. Тотъ, [кто] захочетъ състь сразу два обда, не получитъ питанія ни отъ одного. Онъ разстроитъ желудокъ, и цль — результатъ питанія — не будетъ достигнута. Тотъ, кто захочетъ жениться на двухъ и трехъ, не будетъ имть ни одной семьи. Результатъ брака — дти. Дтямъ въ нравственномъ мір, какъ воздухъ и тепло въ физическомъ, необходимо вліянія[127] отца и[128] матери, живущихъ въ единств согласія семьи. Единства и согласія семьи не можетъ быть при двухъ или трехъ матеряхъ и отцахъ. Вс нечетныя самцы и самки дерутся и истребляютъ другъ друга. Для человка же это немыслимо иначе какъ при деспотизм (какъ мучаютъ жеребцовъ, старательно запирая ихъ другъ отъ друга, и какъ держатъ женъ на восток). Тотъ, кто будетъ имть въ виду бракъ съ его неизбжными послдствіями — дтьми, съ его цлью, тотъ не можетъ видть[129] брака вн единства. Тотъ же, кто смотритъ только на дйствіе совокупленія, не думая о послдствіяхъ, долженъ находить полное удовлетвореніе въ развратныхъ учрежденіяхъ нашего общества.
«Почему-же, — скажутъ мн т милыя дамы, которыя, какъ бы награждая меня, удостаиваютъ чтеніемъ мою книгу, скажутъ мн эти милыя дамы съ сдержанно насмшливой хотя и ласковой улыбкой, показывая, что они могли, но не хотятъ жестоко поразить меня, — почему же, милый Графъ, хорошая мать не должна чесаться и умываться? — Une femme doit ^etre toujours soigneuse d’elle m^eme,[130] почему же мы видимъ матерей вызжающихъ въ свтъ, занимающихся благотворительностью и даже братчиками и голодающими и вмст отлично воспитывающихъ своихъ дтей?» — «Авторъ по своей особенной логик (такъ какъ художникъ всегда говоритъ глупости, когда онъ вторгается въ нашу область мыслей), кажется, предполагаетъ, что все назначеніе женщины состоитъ въ рожаніи [и] воспитываніи дтей, и по невжеству своему не слыхалъ того, что выработала новйшая соціальная наука о назначеніи женщины, игнорируетъ о той разработк неразршимаго вопроса о брак[131] и т. д. и т. д.» — скажетъ фельетонный критикъ. — Я могу вмст отвтить обоимъ, и несмотря на мое отвращеніе къ доказательнымъ выступленіямъ, я не могу воздержаться отъ того, чтобы высказать т причины, по которымъ я не раздляю общаго противнаго моему мннія въ дл назначенія женщины.[132]
Достоинство человка не заключается въ томъ, чтобы онъ имлъ какія бы то ни было качества и знанія, а только въ томъ, чтобы онъ исполнялъ свое призваніе. Призваніе мущины — это рабочія пчелы улья человческаго общества — безконечно разнообразно, но призваніе матки, безъ которой невозможно воспроизведенiе рода, — одно несомннное. И несмотря на то женщина часто не видитъ этаго призванія и избираетъ мнимыя — другія. Достоинство женщины состоитъ въ томъ, чтобы понять свое призваніе. Женщина же, понявшая свое призваніе, не можетъ ограничиться кладеніемъ яичекъ. Чмъ боле она будетъ вникать въ него, тмъ боле это призваніе будетъ захватывать ее всю и представляться ей безконечнымъ. Значительность и безконечность этаго призванія и то, что оно исполняемо не можетъ быть вн формы единаго мужа и единой жены (семьи, какъ ее разумли вс живущія и жившіе люди), не пойметъ только тотъ, у кого нтъ глазъ для того, чтобы видть. И потому женщина тмъ лучше, чмъ больше она отбросила личныхъ стремленій для положенія себя въ мат[еринскомъ] призваніи.