Тонкая грань

Iriri

По прошествии нескольких лет появились новые традиции. Если раньше по пятницам лейтенанты, капитаны и вообще все желающие собирались на вечеринке и гуляли почти до утра, то потом Мацумото внезапно отказалась от старых привычек. Гулянки, конечно, происходили и по сей день, но не с той пугающей регулярностью, что раньше. Ходили слухи, что это произошло из-за внезапного бесследного исчезновения в мире живых ее капитана. В этом деле все было не до конца ясно. Как-то поступило сообщение, что в мире живых появился Пустой, обладающий какой-то невероятной силой. Капитан Иссин Шиба отправился туда по собственной инициативе и через некоторое время вернулся с победой, попутно получив выволочку от главнокомандующего

за самовольную отлучку. Но, видимо, урок прошел зря, потому что через некоторое время он снова отправился в мир живых и уже не вернулся. Попытки Бюро технологического развития найти его по следам реацу не привели ни к чему, и было принято решение считать капитана пропавшим без вести до тех пор, пока не будет доказано обратное.

С тех пор место капитана Десятого Отряда пустовало, хотя его уже пророчили Тоширо, к тому моменту занимающему пост третьего офицера. Исчезновение капитана Шибы наложило свой отпечаток и на Рангику. И если по началу это было не так заметно, то со временем стало проявляться все сильнее. Мацумото стала реже устраивать вечеринки, и Йоко уже несколько раз видела ее сидящей и задумчиво смотрящей куда-то в пространство перед собой.

А еще через какое-то время они стали собираться в семьдесят пятом районе Руконгая, в том самом месте, где выросла Мацумото, и всю ночь напролет разговаривать обо всем на свете. Попросту говоря, вечеринка из общественной превратилась в частную и конспиративную, на которую приглашались только близкие знакомые, и то не все. Собственно, их было всего трое. Поначалу Йоко и Рангику и вовсе собирались вдвоем, а потом к ним присоединилась Йоши.

Когда Накамура, наконец, добралась до места сбора, оказалось, что она пришла последней. Мацумото и Маэми уже были здесь. Местность тут была тихой и безлюдной, даже для выросшей почти что в трущобах Йоко. Большую часть территории района занимал густой лес. Жилой квартал – практически полностью заброшенная небольшая деревня вроде той, где обосновался Наоки Хиро, – представлял собой довольно жалкое зрелище. Страшно представить, что тут вообще когда-то жили люди. Не исключено, что тут по-прежнему обитают какие-нибудь старожилы, но это вряд ли. Начиная с семьдесят пятого района, Руконгай превращался в весьма недружелюбное место, где имел обыкновение собираться преступный элемент.

За свою безопасность девушки не переживали, заранее сочувствуя самоубийцам, решившим нарушить их покой. Так что у них получался вполне себе неплохой отдых на лоне природы. По сравнению с суетным и шумным Сейрейтеем, здесь можно было полностью расслабиться.

В костре громко потрескивали горящие поленья. Сидящие вокруг него шинигами занимались каждая своим делом. На этих небольших посиделках вовсе не всегда предполагались разговоры. Поэтому сейчас Йоко сидела и медитировала, положив Камиюмэ к себе на колени.

Внутренний мир Йоко не претерпел особых изменений. Все та же страна бесконечных облаков. Единственное, что теперь тут частенько обосновывались грозовые тучи вместо тонких, перистых, едва заметных облачков. Но Камиюмэ, как обычно возлежащая на своем полумесяце в окружении гротескных звезд, не выражала ни малейшего протеста по этому поводу. Занпакто, в отличие от своей хозяйки, была довольно флегматичной, и чем дальше, тем ярче проявлялось это качество. Она почти никогда не лезла к Накамуре с советами, не напрашивалась на разговоры с ней и вообще предпочитала наблюдать за происходящим со стороны. Впрочем, когда Йоко приходила к ней сама, она никогда не была против беседы.

Оказавшись в своем внутреннем мире, Йоко с неудовольствием покосилась на словно налитые свинцом тяжелые темные тучи, но поделать с этим ничего не могла. Такое состояние давно стало обычным, еще с тех самых пор, когда она вызвала капитана Айзена на откровенный разговор, но это совсем

не означало, что такое положение дел девушку устраивало. Чтобы лишний раз не портить себе настроение, Накамура поспешила наверх, к обители своей занпакто. Камиюмэ обнаружилась там же, где и обычно – Йоко могла припомнить всего пару случаев, когда та меняла лежачее положение на стоячее и ходила. В подавляющем же большинстве случаев занпакто, словно какой-то знатный вельможа, возлежала на полумесяце и снисходительно смотрела на шинигами. Нынешний случай также не был исключением, но Йоко уже давно перестала акцентировать на этом внимание.

– Что привело тебя ко мне на этот раз, Йоко? – лениво растягивая слова, поинтересовалась Камиюмэ.

– Хотела кое-что спросить, – сказала та, смотря ей прямо в глаза. – Что ты знаешь о Кьока Суйгетсу?

Чего-чего, а такого вопроса Камиюмэ явно не ожидала. Вскинув бровь, что на ее невыразительном и скупом на эмоции лице означало крайнюю степень изумления, занпакто аж села на своем ложе, послав хозяйке странный взгляд. Не то удивленный, не то возмущенный, не то неодобрительный.

– Почему меня ты спрашиваешь о мече капитана Айзена? – наконец нарушила тишину она.

– Потому что занпакто, как никто другой, знает своего хозяина, – Йоко и бровью не повела, словно и не заметила смятения Камиюмэ. – А нам с капитаном не так давно доводилось скрещивать клинки. Поэтому к кому мне еще обращаться по такому вопросу, если не к тебе?

Собственно, именно ради этого разговора с Камиюмэ Йоко и вызвала тогда своего капитана на поединок, безапелляционно заявив, что он засиделся в четырех стенах. Айзен, разумеется, ни на секунду не поверил этой причине, но отказываться не стал, натянув на лицо свою излюбленную полуулыбку. В схватке он не бил даже в полсилы и хорошо, если хотя бы в четверть. Просто защищался от атак своего лейтенанта, держа меч в одной руке. Это здорово напомнило Йоко времена Академии, когда на инспекции Гин проводил их группе тест по кендо. Как Накамура ни старалась, она не смогла не то, что нанести Айзену хотя бы царапину, но и элементарно успеть за его движениями. Как будто не было этих двадцати лет, как будто она не посвящала время тренировкам, как будто Гин не гонял ее до полусмерти. По сравнению с Айзеном она так и осталась беспомощной девчонкой, и это вызывало все больше и больше недоумения и вопросов. А когда он сам бросился в атаку и Йоко блокировала его выпад, по лезвию Камиюмэ побежала отчетливая сеть трещин, что уже внушало опасение. Ведь девушка чувствовала, что он ударил слабо, чуть ли не играючи, а занпакто – воплощение ее духовной энергии – с трудом сдержала даже такую атаку.

Камиюмэ выглядела недовольной, словно разговор на эту тему был ей неприятен, но все же ответила, пусть и презрительно передернув при этим плечами.

– Кьока Суйгетсу, – повторила она негромко, с ноткой неприязни в голосе. Впрочем, повод для неприязни у нее был, учитывая, что недавно меч капитана едва не уничтожил ее физическое воплощение. – Хотела бы я сама знать о ней больше, – к удивлению Йоко, из речи занпакто исчез ее обычный говор со странно построенными предложениями. – Кьока Суйгетсу скрытна, как и ее хозяин. Я сомневаюсь, что смогла увидеть больше, чем она сама того хотела.

«Мда, выходит, я общаюсь с капитаном Айзеном в реальном мире, а Камиюмэ, по сути, с ним же, только в духовном», – про себя хмыкнула Йоко.

Впрочем, она не слишком и рассчитывала, что Камиюмэ расскажет ей что-то этакое. А учитывая, что занпакто – это отражение личности шинигами, не было ничего удивительного, что меч Айзена оказался таким же скользким и сложным в понимании, как и его хозяин.

– Что взаимопонимания касается, общаться с Шинсо гораздо проще мне, – внезапно сказала Камиюмэ, вновь укладываясь на спину и устремляя взгляд кверху.