Тонкий лёд
Шрифт:
— Брат Аристан наглядным примером показал нам вред азартных игр.
— Да, — буркнул диар, не оборачиваясь. — Учил уму-разуму.
— Истинно, — важно кивнул брат Хеборг.
— Ну хорошо, — не стала спорить я. — А зачем братьев по питейным заведениям таскали. А после, оседлав ограду, унижали их достоинство?
— С-с-скотина какая, — прошипел просветленное сиятельство. — Мелочная душонка.
— Брат Аристан открыл нам глаза на нашу леность и чревоугодие, — вновь вклинился адвокат диара.
— А трактирные песни во время
Брат Хеборг потупился, машинально потер… «благочестие» и негромко ответил:
— Это было воспитание стойкости духа.
Супруг развернулся на каблуках и одарил сына Покровительницы полным благодарности взглядом. В это мгновение я поняла, что брата Хеборга он не отпустит, ни за что не отпустит. И я расхохоталась от души. Арис перевел на меня взгляд. Щеки его были красны от смущения, взор устремился в пол, и диар ковырнул носком ботинка паркет. Вот такого Аристана Альдиса я еще не видела. Нашкодивший и пойманный за ухо на месте свершения пакости мальчишка, вот кого он больше всего сейчас напоминал.
— Ар… Арис, — сквозь смех выдавила я, — вы неподражаемы! Зачем вам вообще понадобилось уходить в монастырь?
— Хотел, чтобы вы видели, как я раскаиваюсь в своем недоверии, — ворчливо ответил диар. — Поступки говорят лучше всяких фраз, а я хотел, чтобы вы знали, что я готов трудом искупить свою вину перед вами. К тому же это была ваша фантазия, и я решил ее воплотить как извинение.
— Но всё остальное?! — вновь заходясь в смехе, воскликнула я.
— В обители оказалось скучно, — последовал хмурый ответ. — А братья сами хороши. Первую ставку не я сделал. И в трактир я никого насильно не тянул.
— Вы невинны?
— Да! — рявкнул его сиятельство, схватил меня за руку и потащил прочь из гостиной.
Я не сопротивлялась, послушно семенила за диаром, наслаждаясь знакомым теплом его руки. Мы покинули гостиную, но в коридоре столкнулись с папенькой. Арис обогнул его и потянул меня дальше.
— Диар похищает Фло! — завопила Мели, неожиданно выскакивая из-за угла.
— Не отдадим! — присоединилась к ней Тирли.
Близнецы перегородили коридор, одинаково сурово насупившись и скрестив руки на груди.
— Девочки! — окрикнул их папенька.
— Он обидел сестрицу! — воскликнула в ответ Мели.
— Фло плакала, — топнула ногой Тирли.
— Пусть извиняется!
— Да, пусть сначала извинится.
Аристан остановился, не дойдя до грозных близнецов, развернулся ко мне и поймал лицо в ладони.
— Прости меня, — негромко произнес супруг, глядя мне в глаза. — За подлые намерения, за обман, за сомнения. За всё прости.
— Я должна подумать, — внезапно севшим голосом ответила я, задыхаясь от его близости, от проникновенного взгляда.
— Ты ведь любишь животных? — задал диар неожиданный вопрос.
— Да, — кивнула я, теперь с удивлением глядя на него.
— Тогда осла и барана ты не можешь не простить, —
— Арис, — всхлипнула я, закрывая лицо ладонями, чтобы спрятать слезы, теперь слезы облегчения и счастья.
Супруг выпрямился, оторвал мои ладони от лица, снова заглядывая в глаза.
— Вернись ко мне, мышонок, — прошептал он, осторожно стирая слезы с моего лица. — Без тебя совсем плохо. Зажги снова для меня огонек своего доброго сердечка, иначе я уже не найду дорогу из тьмы одиночества.
— Это так тяжело, когда некому светить, — едва слышно ответила я, подаваясь к нему. — Мой огонек горит только для тебя, Аристан Альдис. Забери его и сохрани, кроме тебя мне некому доверить свет своей души.
— Твой огонек в надежных руках, — голос супруга прозвучал хрипло. — Теперь ты можешь не сомневаться во мне.
На слова сил не было, и я просто кивнула, так и не оторвав взгляда от дорогого мне лица. Аристан поднял меня на руки, я оплела его шею руками, и супруг коротко коснулся моих губ ласковым поцелуем.
— Домой? — спросил его сиятельство.
— С тобой, хоть к королю, хоть на край света, — счастливо рассмеялась я.
— Так далеко не нужно, — сказал он и шепнул мне на ухо: — Спальня гораздо ближе. Я безумно соскучился.
— Похабник! — возмущенно воскликнула я.
Диар Данбьерга весело расхохотался, подмигнул моим сестрам, отступившим в сторону, и понес меня к лестнице, не забыв крикнуть:
— Брата Хеборга ко мне в поместье, козу в монастырь. Пусть с мерзавцем Орэем вместе блеют.
А я смотрела на него и никак не могла насмотреться. И больше всего на свете мне сейчас хотелось сказать:
— Как же сильно я люблю тебя…
Арис остановился, поставил меня на ноги и притянул к себе.
— Надеюсь, так же сильно, как я тебя, — ответил он с улыбкой и склонился к губам, заключая их в плен нежнейшего головокружительного поцелуя.
Эпилог
Конец весны в этом году выдался по-летнему жарким. Солнце заливало землю яркими лучами, лаская буйно цветущую зелень. Воздух заполнился приятными ароматами, сменившими запахи сырой земли, прошлогодней прели и дыма костров, в которых сгорали собранные с газонов опавшие по осени листья. Птичье многоголосье будило по утрам бойким чириканьем, и казалось, весь мир полон гармонии и счастья вновь возродившейся после зимних холодов жизни.
Я жмурилась от удовольствия, вдыхая полной грудью. Какое же упоительное время! Так хотелось встать в коляске в полный рост, раскинуть руки и крикнуть что-нибудь этакое, чтобы выплеснуть хоть толику распиравшей меня радости. Однако я осталась сидеть на месте, время от времени ерзая в нетерпении, ожидая, когда я, наконец, доберусь до поместья.