Топот бронзового коня
Шрифт:
И ещё из символики: храм - олицетворение неба и земли, купол - небо, а колонны, стены и основание - земля. Полукруглая абсида за алтарём - Вифлеемская пещера, где родился Христос. А престол в алтаре четырёхугольный, ибо вера Христова питает все четыре стороны света. Сам престол - это место Гроба Господня.
Храм не должен быть особо украшен внешне, но зато изнутри призван поражать воображение верующих - блеском, красотой и величием.
Этим принципам следовал Анфимий. Он, обученный на классических сооружениях древности, исповедовал теорию зодчего Ветрувия, полагавшего, что в основе любого
Объясняя свой проект императору, выходец из Тралл говорил:
– Нефы отделены колоннами. И центральный неф состоит из трёх залов; над центральным, круглым - центральный купол, над двумя остальными - полукупола. Крыша - это четверть шара, а над ней - ещё одна, как бы полумесяцем.
– Погоди, погоди, - уточнял правитель.
– Растолкуй, как ты собираешься возвести столь масштабный центральный купол, и не рухнет ли вся конструкция в одночасье?
Мастер утверждал, что не рухнет. И показывал чертежи с расчётами: купол опирается на отдельно стоящие четыре опоры с помощью парусного свода; камень в центре купола давит на соседние, далее усилие передаётся на другие и в конечном итоге на опоры.
– Мы возьмём глину с острова Родос, - сообщал Анфимий, - прочную и лёгкую. Гончары наделают из неё горшки. Проверял самолично: вес двенадцати подобных горшков равен весу одного обычного кирпича. Вот из этих горшков мы и сложим купол. Донышками вверх, а отверстиями книзу. Сила звука в храме будет ими усиливаться в сотни, много сотен раз!
Самодержец тщательно рассматривал все рисунки. Задавал порой неожиданные вопросы:
– Сколько колонн в общей сложности?
– Сто семь.
– Это совпадение, или ты нарочно выбрал магическое число?
– Потому и магическое, что оно, по моему замыслу, соответствует числу колонн в святилище Соломона в Иерусалиме.
– А не мало ли окон? И не слишком ли они узкие?
– Окон сорок. Шире сделать нельзя, так как в основании купол выйдет менее прочный. Но зато освещение будет ровным даже в пасмурный день.
– А всего сколько куполов?
– Девять. Мы покроем их тонкими листами свинца, и ржаветь не станут. А зато изнутри изукрасим чистым золотом.
– Стены облицуете мрамором?
– Да, частично, а колонны и пол - целиком.
– Где возьмёте мрамор?
– Повезём из провинций.
И действительно повезли: голубой - ливийский, розовый с прожилками - фригийский, чёрный с белым - кельтский, светло-светло-зелёный - лидийский, просто зелёный - лаконский, густо-красный - египетский, а кроваво-красный и белый - карийский. Не гнушались обирать для Святой Софии и языческие храмы. Например, взяли восемь порфирных колонн нижнего этажа храма Солнца в Баальбеке. Из Эфеса доставили восемь колонн храма Дианы.
И ещё фрагменты храмов Изиды и Озириса, Солнца и Луны в Гелиополисе, храма Миневры в Афинах, Аполлона Делосского… Из других городов везли храмовую утварь - серебро, золото, драгоценные камни и слоновую кость.
Каждый Божий день автократор сам приходил на стройку. Отобедав, надевал полотняную простую тунику, голову обвязывал шёлковым платком, с посохом в руке покидал дворец и, минуя Августеон, шёл пешком к возводимому зданию. Забирался на леса
Но однажды - осенью 533 года - прибежали к нему со стройки с докладом: два стереобата не выдержали тяжести арки, поднимающейся над ними, и лопнули; Исидор и Анфимий их укрепляют, но другие работы приостановлены. Василевс вполголоса выругался по-македонски (он старался не употреблять бранных греческих выражений, а тем более латинских, но солёные македонские словечки иногда срывались с его уст) и, забыв переодеться в каждодневную «строительную» тунику, в том, в чём был, при параде, поспешил на место происшествия.
Как уже упоминалось, посреди храма возвышались четыре каменных постамента, связанные свинцом изнутри. Два из них - на север, два - на юг. Сверху они соединялись арками, опирающимися как на постаменты, так и на собственные основания; но у той, злополучной, основание закончено не было, и вся тяжесть пришлась на стереобаты - вот они и треснули.
Эти пояснения дал Анфимий подошедшему самодержцу. Государь стоял мрачный, сверху вниз, с лесов, разглядывал трещины на камне. Холодно спросил:
– А свинец-то держит?
– Держит, ваше величество. Если б не свинец, всё могло бы кончиться худо. Камень мы заменим, это не проблема. Главное - быстрее завершить основание арки, чтобы снять часть нагрузок с этих стереобатов.
– Да, пожалуй, ты прав. Опираясь на своё основание, арка будет меньше давить на постаменты.
– Безусловно. При строительстве следующих арок мы учтём неудачный опыт.
Автократор огорчённо вздохнул:
– Да, учти, пожалуйста. Ты же понимаешь: если храм не выстоит и твои расчёты окажутся ошибочными, нам придётся тебя казнить. И привлечь к работам иного мастера. А уже столько средств истрачено! Начинать сызнова немыслимо.
Выходец из Тралл сохранял спокойствие, но глаза от пола не отрывал. И ответил тихо:
– За свои расчёты ручаюсь. Дело не в расчётах, а в технологии. Поспешили, допустили ошибку. Больше такого не совершим.
– Мы надеемся на тебя.
А потом теребил Феодору:
– Как по-твоему, сей Анфимий - не пустозвон? Не напрасно ли я доверился его чертежам и рисункам? На пергаментах всё красиво и убедительно, а сумеет ли воплотить задуманное? В случае провала сразу превращусь для истории из великого созидателя в жалкого нелепого прожектёра, не сумевшего реализовать ни один из собственных замыслов.