Тост
Шрифт:
– Речь идет о тех, кто берет, – пробовал он объяснить свою мысль, чтобы не показаться смешным. – Угрызения совести, мораль– все это смешно. Как изгнание из рая.
– Я никогда в нем не была, – ответила она язвительно. – В лагере вы тоже были таким чистым?
Хенрик молчал.
– Мы уже не в лагере, – сказал он наконец.
– Послушайте, вы дьявольски умны, но штаны, чтобы закрыть свои ягодицы, вы все же ищете.
Хенрик покрылся испариной. Потрогал рукой брюки, нет, не порваны, бабский злой язык.
– Конечно,
– Почему же для меня такое исключение?
– Я чувствую, что в этом нет ничего плохого.
– Ага, значит, вы просто эстет?
– Может быть.
Хенрик обвел глазами комнату.
– Я не вижу здесь штанов для себя, – сказал он. – Штайнхаген был небольшого роста.
Анна согласилась, что надо пойти искать в другом месте. Взяла из шкафа халат и несколько мохнатых полотенец и завернула в свою полосатую куртку. В дверях она вдруг передала сверток Хенрику:
– Подержите, пожалуйста.
– Что это такое?
– Туфли. Кажется, мой размер.
5
Внизу, возле лестницы, лежал человек. Анна вскрикнула. Человек шевелился и стонал.
– Подождите здесь, – сказал Хенрик, достал пистолет и начал спускаться.
– Он может выстрелить! – испуганно сказала Анна.
– Тише, – шепнул Хенрик. Женщина замолчала.
Хенрик наклонился над распростертым телом. Лица не было видно, в полумраке поблескивала клинообразная лысина. Худой и длинноногий. «Еще один верзила. Смешно, что я вынимал пистолет». Хенрик положил пистолет в карман.
– Он ранен? – спросила Анна.
– Сейчас погляжу.
Хенрик наклонился и перевернул человека навзничь, увидел продолговатое старое лицо. «Ему, наверно, лет шестьдесят с небольшим, эта твердая белая щетина, этот хрящеватый нос, морщины и борозды вокруг тонкогубого рта».
– Жив, – сказал Хенрик.
Послышались легкие, осторожные шаги Анны, потом удивленный голос:
– Посмотрите, в смокинге.
Действительно, на старике был смокинг, рубашка с накрахмаленной манишкой, хотя и очень грязной, бабочка и дорогие запонки.
– У него вид манекена с витрины, – сказала Анна. – Ну что, ранен?
– Следа крови не видно. Наверно, упал с лестницы, ударился головой.
– Может, его сбросили? – спросила она, беспокойно оглядываясь по сторонам. Лестница была мрачная, дверь в квартиру Штайнхагенов слегка пошатывалась. – Может, там кто-нибудь есть? Достаньте пистолет.
Хенрик наклонился над стариком. Из тонкогубого рта вырвался хрип и пахнуло кислятиной. Хенрик отпрянул.
– Агония? – спросила женщина.
– Он в дым пьян. Надо подождать, пока проспится. А сейчас можно обыскать.
Хенрик оттащил старика к стене и снял с него смокинг. Оружия
– Не хотите примерить его смокинг? – спросила Анна, когда Хенрик стал одевать старика. – Вам неинтересно, как вы в нем выглядите?
– Этот немец нам пригодится.
– Когда мы сюда пришли, его здесь не было, – вспомнила Анна.
– Может быть, он пил где-нибудь поблизости. Услышал наши голоса и решил посмотреть, что происходит.
– И слетел с лестницы, – закончила она.
– У него такой вид, будто он возвращался с бала.
– Вы думаете, их больше? – с беспокойством спросила она.
– Не знаю. Шаффер нам все расскажет.
Хенрик прошел прихожую и толкнул дверь, выходящую во двор.
– Куда вы? – крикнула Анна.
– Присмотрите за ним. Там где-то должна быть тележка.
– Как вы догадались? – спросила она, когда он вернулся с тележкой.
– Опыт. Поляки все носят на себе. Немцы давно уже такой глупости не делают. Вы можете прочитать в «Пане Тадеуше», что происходило после битвы под Йеной и какую роль в эвакуации сыграли вагены. Я должен был стать учителем польского языка. Вот видите, знания, полученные из книг, тоже иногда могут пригодиться. Нужно согнуть ему ноги в коленях.
– Что вы хотите с ним сделать?
– Отвезти в «Тиволи».
Уложить пьяного на тележку было делом нелегким.
– Шаффер, – говорил Хенрик, – не сопротивляйся, будь человеком.
Парикмахер захрапел.
– Так, так, Шаффер, спрячь педали. Уфф, – с облегчением вздохнул Хенрик, наконец уложив немца. – Можно везти. – Вдруг его обдала горячая волна. Он отвернулся и сделал вид, что рассматривает трещины на стене.
– Что вы там ищете? – спросила Анна.
– Счета за свет.
– Я знаю что. Хенрик толкнул тележку.
– Подержите дверь, – приказал он. «Догадливая! Интересно, у нее тоже кровь ударила в голову, она тоже увидела трупы?»– У вас бывают обмороки? – спросил он.
– Никогда.
– У меня тоже.
– Нас этим не проймешь, – сказала она.
– Да, мы из обожженной глины. – Он выкатил тележку на улицу. Перед домом росли липы, и можно было вздохнуть полной грудью, – Я чувствую, что нарублю сегодня дров, – сказал Хенрик.
– Смулка хочет бить окна, – сказала она. Хенрик улыбнулся. Они тянули тележку вдвоем, – Шаффер не очень тяжелый, – сказал Хенрик. – Наверное, голодал. Ты голодал, Шаффер?