Традиции демонов
Шрифт:
– А наш звонок в посольство не могут перехватить?
– Нет. Вы позвоните с мобильного телефона и будете говорить ровно тридцать секунд, чтобы они не успели вас засечь.
– Давайте телефон, – сразу согласился Сеидов.
Брикар достал из кармана аппарат и протянул ему телефон. Фархад набрал номер, подождал, пока ему ответит дежурный.
– Добрый вечер, – сказал он по-русски, – передайте господину послу, что звонил вице-президент нефтяной компании Фархад Сеидов. У меня все в порядке, нас никто не похищал. Вы все поняли?
– Это говорит сам господин Сеидов? – уточнил дежурный.
– Да. Вы все
– Понял. Вам нужна наша помощь. Может, вы оставите свой номер телефона?
Брикар показал на часы.
– Ничего не нужно. Все в порядке. До свидания. Спасибо. – Сеидов отключился.
– Можно я позвоню к себе домой? – попросил он.
– Только не с этого телефона. Я принесу другой, свой французский.
– А это какой был?
– Мой американский, – улыбнулся журналист.
Он пошел за другим телефоном.
– Какой-то он странный, – убежденно произнес Кажгельды, – стреляет как профессиональный агент, меняет мобильные телефоны, живет в доме американского консула и спасает главу российской делегации, являясь французским журналистом и социалистом.
– Персонаж для детективного романа, – согласилась Алена. – Вы раньше видели его репортажи, Кажгельды?
– Конечно. Он один из самых известных журналистов, работающих в Ираке. Я даже думаю, что самый известный. Но если иракские власти узнают, что он еще попутно и стреляет в их полицейских, то его в лучшем случае просто выбросят из страны. А в худшем – убьют.
– Такого убить нелегко, – возразила Алена, – вы видели, как он стрелял? Почти не прицеливаясь.
– Он бывший десантник, – пояснил Фархад, – и если бы он не выстрелил, то один из нас сейчас лежал бы в коридоре, рядом с этими полицейскими. Я думаю, мы должны быть ему, как минимум, благодарны.
Алена не успела ничего ответить, когда в гостиной вновь появился Брикар, уже с другим телефоном. Сеидов взял аппарат и набрал номер. Услышал голос Карины.
– Здравствуй, – сказал он радостно, – как у вас дела?
– Все нормально. Мы сегодня остаемся на даче. На твоей служебной даче. Алло, ты меня слышишь?
– Да. Вы все правильно решили. У меня все хорошо. Даже если тебе позвонят и скажут, что произошли какие-то события, ты не очень верь. Я тебе потом позвоню, – сказал он и добавил: – Целую.
Только опустив руку, он вспомнил про сидевшую рядом Алену. И почувствовал себя неловко. Посмотрел на нее, но она сидела, деликатно отвернувшись. В этом была какая-то пошлость. Говорить с женой и посылать ей воздушный поцелуй в присутствии своей любовницы было не совсем прилично.
А разве можно считать Алену его любовницей? Наверно, да. У них почти классическая любовная связь. Она его помощница, и по старой советской или даже не совсем советской, а вообще чиновничьей традиции он воспользовался своим служебным положением и переспал со своей сотрудницей. Все правильно? Не совсем. Ее нельзя считать его сотрудницей в классическом понимании этого слова. Она была приставлена к нему спецслужбами и скорее следила за ним, чем помогала. Поэтому их отношения носят совсем иной характер. Он не домогался этой молодой женщины, он вообще не умел домогаться и использовать свое служебное положение. Она сама пришла к нему и сама проявила инициативу. И, наконец, вся их связь может закончиться в этой командировке. Если они благополучно вернутся домой,
– Пойдемте ужинать, – предложил Брикар. – И у меня к вам еще одна небольшая просьба. Дайте мне ваши мобильные телефоны.
Он повторил эту просьбу по-английски, чтобы его поняла и Алена Сизых.
– Зачем? – спросила она.
– Так нужно, – пояснил французский журналист, – нас могут засечь по номерам телефонов. Вычислить, где именно мы находимся.
– Но у меня выключен телефон, – показал Кажгельды.
– Нас могут найти и по выключенным телефонам, – сказал Брикар.
Сеидов первым достал свой аппарат и протянул его французу. Тот вытащил карту памяти и вернул аппарат. Затем обернулся к Кажгалиеву. Тот вытащил свой телефон из кармана, протянул его Брикару. Третьей отдала свой телефон Алена. Было видно, как нехотя она расстается со своим аппаратом. Брикар унес их карточки в другую комнату, они услышали, как он складывает их в сейф. Звякнула дверь.
– Я положил их в вакуумный аппарат и запер в сейфе, – пояснил Брикар, – теперь нас не смогут вычислить.
– Зачем вы это сделали? – не понял Кажгалиев.
– Нас будут искать. Вернее, вас будут искать. Они уверены, что вас похитили люди аль-Рашиди. Значит, вас будут искать не только местные полицейские, но и военнослужащие экспедиционного корпуса. Американцы и англичане. А у них есть масса умных приборов. Но если вас вычислят, первыми здесь могут оказаться люди, у которых будет конкретный приказ на вашу ликвидацию. Губернатор Нувайри и начальник полиции Халид Джалил не простят вам срыва их плана по задержанию аль-Рашиди. А мне поручили сделать так, чтобы вы благополучно вернулись обратно в Багдад.
– Но мы не можем все время скрываться в этом доме, – резонно заметил Фархад, – рано или поздно мы должны будем покинуть ваше убежище.
– Чем позднее, тем лучше, – усмехнулся Брикар. – Завтра объявят итоги тендера, и вы сможете уехать. Я думаю, что вам не стоит возвращаться к губернатору. Мы продумаем, как отправить вас обратно в Багдад, минуя аэропорт, который находится под контролем губернатора Нувайри.
– Вы только забыли, что я официальное лицо, а не преступник, скрывающийся от местного губернатора, – улыбнулся Сеидов, – и я в любом случае должен буду вернуться к себе в отель.
– Вас убьют ровно через десять минут после того, как вы там окажетесь, – хладнокровно заявил Брикар, – и уже никто не сможет вас спасти. Это не лучший выход из создавшейся ситуации.
– Но я обязан присутствовать на оглашении итогов тендера, – настаивал Фархад.
– В отеле остались представитель вашего посольства господин Гладков и ваш заместитель госпожа Гацерелия. Я правильно назвал ее фамилию?
– Она не мой заместитель. Она представляет наше международное управление.
– Скажем, что заместитель. И еще двое членов делегации. Вся делегация будет в сборе, кроме вашей помощницы и переводчика. Но они не официальные лица. Во всяком случае, не считаются членами официальной делегации. А вы могли заболеть или простудиться. Поэтому отсутствие одного человека ничего не меняет.