Трамплин для прыжка
Шрифт:
– Э-э... Ну...
– командир линкора замялся.
– Это так называемые флорные вырезы... Обычно их не заваривают, вообще-то... Странно... Когда корабль от итальянцев принимали, они были уже заварены...
– Та-а-ак... Ладно, пошли наверх.
Они выбрались из трюма.
– Как я и думал, - сказал Хрущёв.
– Там, в трюме, - пояснил он собравшимся, - есть переборка с заваренными вырезами, которые должны быть открыты. Несите автоген!
– Никита Сергеич!
– изумился Кузнецов.
– Зачем? Вы хотите переборку резать?
– Именно!
– Но зачем?
– адмирал Горшков тоже был в недоумении.
–
Стоявший позади адмиралов Серов молча показал ему поднятый вверх большой палец.
– Иван Александрович, доложи товарищам адмиралам, - попросил его Хрущёв.
Серов протолкнулся вперёд.
– Весной мы получили агентурное сообщение, - начал он, - что группа итальянских ветеранов из числа подводников-диверсантов готовит диверсию на линкоре "Новороссийск". В результате оперативных мероприятий, проводившихся на всей территории Италии, были устранены более 20 ветеранов итальянских диверсионных подразделений, в том числе - бывший командир 10 флотилии князь Юнио Валерио Боргезе.
– Однако, - продолжал Серов, - мы не можем быть уверены, что все участники заговора были нами обнаружены.
В кубрике стояла мёртвая тишина.
– Ё# вашу мать!
– прорычал Хрущёв.
– Вы принимаете корабль от недобитых фашистов, видите на нём заваренную переборку, и ни один идиот не додумался её вскрыть и посмотреть, нет ли там взрывчатки! В охранении главной базы флота - е#аный бардак, в бухту может пролезть кто угодно, в любое время! Живо несите сюда автоген! Если вам, бл#дь, лень, я сам туда залезу и эту переборку вскрою! Я, всё ж таки какой-никакой слесарь!
– Никита Сергеич, если там взрывчатка, то резать автогеном может быть опасно, - осторожно заметил командир корабля.
– Можно пневматической машинкой попробовать разрезать.
– Да хоть консервным ножом ковыряйте!
– рявкнул Хрущёв, снимая перемазанную мазутом робу.
– Сейчас же вскрыть переборку и доложить! А мы посмотрим, что вы там найдёте.
Принесли шлиф-машинку, подключили длинным шлангом к магистрали сжатого воздуха. Вызвали флотского старшину-сапёра, Никита Сергеевич лично объяснил ему задачу.
– Ясно, товарищ Хрущёв, сейчас всё сделаю в лучшем виде!
– ответил старшина.
– Только вот вам и товарищам адмиралам лучше опасную зону покинуть. Если там действительно мощный заряд, не дай бог, сдетонирует.
Все покинули кубрик, поднялись на палубу и собрались в центральной части линкора позади мостика. Хотели продолжить экскурсию, но все нервничали, разговор не клеился. Хрущёв, министры и адмиралы в напряжённом молчании стояли и ждали результатов осмотра.
Прошло около полутора часов. Наконец прибежал - именно прибежал, хотя капитаны 1 ранга не бегают :) - командир линкора Александр Павлович Кухта. Вытянувшись перед Хрущёвым, он взял под козырёк и доложил:
– Товарищ Первый секретарь! Докладываю! Переборка в носовом трюме вскрыта. В выгородке обнаружено не менее тонны тротила, брикеты в водонепроницаемой упаковке. Старшина Иванов уверенно опознал тип взрывчатки. Закладка обезврежена, сейчас сапёры выгружают взрывчатку из выгородки.
– Ясно...
– помрачнел Хрущёв.
– Успели, к счастью.
– Противник намечал диверсию
– Предположительно диверсанты должны подойти с моря на сверхмалой подводной лодке. Вероятно, они привезут с собой мощный заряд взрывчатки. Необходимо устроить патрулирование бухты нашими боевыми пловцами. Всё должно происходить обычным порядком. Никто не должен знать о взрывчатке. У противника могут быть агенты в городе. Мы не можем быть уверены, что в Италии нам удалось уничтожить всех диверсантов. Нельзя позволить, чтобы они что-то пронюхали и перенесли операцию.
– Надо проработать и возможность подрыва с помощью уже имеющейся в бухте донной мины.
– добавил адмирал Горшков.
– Линкор должен стоять на своём месте, как обычно. Людей на борту оставить самый минимум - дивизион борьбы за живучесть, механиков, трюмных. Боезапас башен главного калибра выгрузить на берег. Никаких выходов в море, пока разведка не скажет, что опасности нет. Крупные корабли должны оставаться на своих стоянках. Мы не знаем, сколько магнитных мин может оставаться в иле на дне бухты. Корабли могут потревожить их якорями. И без всяких диверсантов взорваться можем.
– Разумно, - подтвердил Серов.
– Ещё надо бы подключить к операции военную контрразведку.
– Ну, я смотрю, вы тут сами разберётесь, что надо делать, - проворчал Никита Сергеевич.
– Главное, что в трюм лазить уже не надо. Хрущёв сам слазил. Ладно, работайте дальше.
Он повернулся и пошёл к трапу.
С 13 по 31 октября крупные корабли Черноморского флота не покидали бухту. На вид всё шло как обычно. Матросы драили палубы, красили корабли, выгружали и загружали боекомплект...
Только по ночам бухту начали патрулировать аквалангисты. На входе в бухту установили ультразвуковой локатор, засекавший даже крупную рыбу.
Ожидание диверсии было напрасным. Видимо, КГБ в этот раз сработал без ошибок, уничтожив предполагаемых диверсантов.
С 1 ноября специальные катера, оснащённые буксируемыми магнитометрами, и водолазы начали поиски магнитных мин. В течение двух месяцев было обнаружено 17 магнитных мин немецкого производства, полностью погрузившихся в толстый слой ила на дне бухты. Три из них были найдены непосредственно на обычном месте стоянки линкора "Новороссийск". [115]
115
Устинов описывает ракету Р-29 разработки 1974 года -- все перечисленные технические решения были собраны воедино именно в этом проекте. Ракета имела дальность 8100 км.
Помимо этого, в стране в этот период происходило множество других важных событий.
В сентябре в Антарктиду отправилась первая советская экспедиция. Южный континент тогда был полной загадкой. Американцы развернули обширную программу исследования Антарктики. Невзирая на дефицит бюджета, Советский Союз не мог позволить им в одиночку присвоить славу первооткрывателей и возможность претендовать на ресурсы ледяного континента.
17 сентября 1955 года Президиум Верховного Совета СССР объявил об "амнистии граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов".