Трансильвания: Воцарение Ночи
Шрифт:
Мы подошли к стойлу, за заграждением которого послушно стоял черный и прекрасный, сильный конь. Шелковая шерстка животного лоснилась и блестела в лучах восходящего солнца.
Владислав остановился рядом с ним и посмотрел на лошадь чуть ли не с любовью. Граф положил руку животному на переносицу, поглаживая шелковистую шерстку. Конь в ответ лишь фыркнул и нетерпеливо ударил копытом, предвосхищая долгий и быстрый, как ветер, бег.
— Познакомься с Велесом. Мой конь. — Произнес Владислав, с восхищением и любовью продолжая поглаживать коня.
— Велес? Как Бог Плодородия? — Я удивленно изогнула правую бровь.
— Да. Он был
— Никогда не могла даже подумать, что у человека власти, который держит в подчинении весь мир и пытается контролировать даже близких людей, может быть такое, на удивление, миролюбивое увлечение.
— Ну какое-то увлечение даже у таких тиранов, как я, должно же быть. Я — вампир, но не бессердечная тварь. — Улыбнулся Владислав, продолжив разговор о лошадях. — Велес является прямым потомком Крога. С ним мы вместе прошли не одну войну, выиграли не одно сражение в пятнадцатом веке. И Велес, и Крог — лошади фризской породы, которая была выведена в Нидерландах. И, к слову сказать, ты была знакома с Крогом непонаслышке в твоей прошлой жизни, Рита…
Каждый раз, когда он глубоко задумывался о прошлом, словно отсылаясь мысленно к тому времени, он всегда называл меня Ритой, а не Лорой. Я же лишь молчала, не зная, что сказать. Я не чувствовала себя ею, я ничего не помнила из прошлой жизни. Что если я — не Маргарита Ланшери? Вдруг он ошибается? И что будет со мной, если он поймет, что не я — любовь всей его жизни? Где я окажусь тогда? Я, которая дышит лишь им. Я, которая была не в силах мыслить о чем-либо, о ком-либо, кроме него. Я, в эпицентре жизни которой был лишь он. Вокруг него вращалась вся моя Вселенная… Если он меня прогонит… Я решила не продолжать мысль и не думать об этом. Если я начинала, мне становилось по-настоящему страшно. За три месяца мы ни дня не провели в разлуке, и я всем организмом чувствовала, что если такой день настанет, мое сердце разорвется от тоски, и я умру. Даже в моменты, когда Селена занималась моим обучением, я чувствовала себя оторванной от части себя и неполноценной вдали от него.
Владислав открыл стойло и вывел коня. Я же прошла чуть дальше и увидела чудесную жемчужного цвета тонконогую лошадь с необычайно длинной, заплетенной в косы белоснежной гривой.
— Эту кобылицу зовут Лира. Я догадывался, что она тебе понравится.
Мой муж снова улыбнулся одной из тех редких улыбок, за которую и жизнь отдать ничего не стоит.
Я наклонилась головой к шее кобылицы. Та меня совсем не боялась. Потуже затянув волосы в узел на затылке, выведя лошадь из стойла, с помощью Владислава я уверенно влезла к ней на спину. Я не находилась в седле с детства, но навык не утеряла. Сжав поводья в руках, я почувствовала, что готова. Переглянувшись с мужем, я натянула их, а Владислав пришпорил Велеса. Вслед за мужем я выскочила из конюшни на прекрасной белоснежной Лире…
Воздух
— Если ты живешь в Трансильвании, у тебя нет никакого права отказаться от уникальной возможности увидеть Карпаты вблизи. — Произнес мой супруг, устремляя взгляд вверх. Я последовала его примеру.
Снег горел. Он переливался на вершине яркими самоцветами. Там, где не ступала еще нога человеческая, снежный покров отличался чистотой, белизной, нетронутостью. Высота самой высокой точки поражала. Вправо и влево хребет гор тянулся нескончаемой полосой чередующихся с огромными верхушками, устремленными в небо, небольших холмиков с редкой, но яркой и зеленой порослью.
Мы с мужем находились настолько рядом, что я ощущала плечом его плечо. Меня возводила до божественного одухотворения дивная и невыносимая красота Карпатских гор.
— Даже не знаю, что и сказать. Владислав, это прекрасно. — Маленькая слезинка скатилась с моей щеки, застывая на ней маленькой капелькой льда.
Несколько дней спустя мы посетили еще одну деревню. Граф называл ее Васерией. В длинном белом кружевном платье под свадебным белым зонтом, прячущим меня от солнца, я шла вдоль деревни, держа мужа в идеальном черном под руку. Мы были, как черное и белое, как ночь и день, как вечные жених и невеста.
— В этой деревне живет женщина, которая является моим прямым потомком. Моим и Риты. — Тихо сказал он. — Мы никогда не охотимся здесь. Это непреложный закон.
Мы шли, осыпая улицу золотыми монетами, и жители выглядывали из окон, приветственно нам кивая и улыбаясь. Они не боялись вампиров. Похоже они знали и чувствовали, что находятся под защитой короля.
Худая юная девушка выбежала на улицу и, поймав свою горсть золотых монет из нашей казны, закружилась в воздухе, вскрикнув. — Да здравствует король Владислав! Да здравствует королева Лора!
— Как тебя зовут? — Я улыбнулась милой крестьянке с озорными конопушками на лице.
— Арина! Ваше Величество, меня зовут Арина! — Весело ответила мне девушка, вальсируя босыми ступнями по грязи и смеясь от всей души…
А золотые монеты все летели и летели, кружась в воздухе и осыпаясь на землю богатым и ярким летним ливнем…
====== Глава 7 – Черное рождество и посвящение в королевы ======
ГЛАВА 7 — ЧЕРНОЕ РОЖДЕСТВО И ПОСВЯЩЕНИЕ В КОРОЛЕВЫ
Все имеет свой черед. Особенно плохое. Оно выжидает удобный момент, чтобы ударить внезапно.
День бежал за другим, словно вереницей, оставляя позади часы, сутки и месяцы моего вампирского существования. Миновало и мое семнадцатилетие, и это был первый год, на который я не стала старше.
— Джингл-беллс, джингл-беллс, джингл…
Бренча в коридоре подарками и другой рождественско-новогодней чепухой, я переступила порог своей комнаты и обмерла. Ель, высотой до потолка, была с макушки до подставки украшена елочными игрушками, гирляндами, серебристым дождиком, конфетами, мандаринами и мишурой. Я открыла рот от возмущения, когда голос моего мужа решил опередить бранную тираду.