Трапеция
Шрифт:
месяц не выступал.
Тут появился Анжело, и Томми побежал объясняться.
– Я скажу Мэтту, – кивнул тот. – Отработаем двойную трапецию позже, невелика
беда.
Скучный и огорченный, Томми встал в ряд с девятью девушками из воздушного
балета. Разумеется, он знал их всех по именам. Цирк Ламбета был семейным шоу, исполнители выступали здесь годами. Время от времени хорошие артисты
уходили в более крупные цирки – к Соренсону,
Иногда увольняли запивших или неумелых – именно из-за такого инцидента
появилась вакансия для Сантелли. В целом же, состав практически не менялся.
Воздушный балет! Томми начал им заниматься в десять лет! Большие трапеции, вроде стальных лестниц, крепились в усыпанных блестками металлических
кольцах; десять девушек, одетые в пышные костюмы, залезали по канату на эти
лестницы и делали простые гимнастические упражнения – одновременно и под
музыку. На лестницах были даже веревочные петли, чтобы держаться одной
ногой, так что упасть никто не мог, а канаты придерживали снизу.
Томми скользнул в кольцо позади Маленькой Энн Клейн. В оркестре включили
запись, под которую обычно выступал воздушный балет. Томми начал считать: на
каждый четвертый счет надо было останавливаться, выбрасывать ногу и
переворачиваться. Номер он знал отлично.
– Нет-нет! Левая нога! – крикнула Марго.
Томми сосредоточенно нахмурился, затем сообразил, что ошибся не он, а
девушка рядом. Репетицию вполне можно было отработать, глядя на Маленькую
Энн. Та была низенькой и курносой, с блестящими волосами, собранными сейчас
в два хвостика. Работала Маленькая Энн с сонной уверенностью, будто не до
конца проснулась. Она была старше Томми на год и выступала с матерью с шести
лет.
– Мари, не выпячивай локти! Маленькая Энн, держи руки, не махай абы куда!
Томми, что ты делаешь? Пять счетов и не глазей по сторонам! Зелда, следи за
ступней!
И так всю жизнь – крики и счет.
Томми воровато глянул на спускающихся девушек. Все они были блондинками –
некоторые от природы, некоторые красились. Волосы у всех были завиты, заколоты или завязаны в хвостики. Все одеты в разномастные шорты и блузки.
Томми вдруг подумал, что выглядит среди них жутко смешно.
Когда все разошлись, Марго окликнула его.
– Я подходила к твоей маме, она разрешила.
– Вам не кажется, что я смешно выгляжу? Девять девушек и я один – мальчик?
Томми выступал с балетом три года, но подобная мысль настигла его впервые.
– С париком никто не разберет девочка ты, мальчик или шимпанзе в юбках, –
заверила Марго и, как насторожившаяся
воля, вывела бы тебя на манеж лет шесть-восемь назад, как Маленькую Энн. Но
Бесс и слышать об этом не хотела. Знать бы, что наговорил ей Тонио. Ну все, после дневного представления придешь в трейлер девочек, дам тебе юбку и
парик.
– Хорошо, мэм, – вежливо сказал Томми и побежал к аппарату.
Но Сантелли там уже не было.
Публика сегодня днем была обычная, состоящая, в основном, из детей, но
казалась почему-то чужой и враждебной. Оставив сортировку костюмов Элен
Бреди, Томми поспешил к длинному красно-белому трейлеру Марго, служившему
также раздевалкой для воздушного балета. Марго вышла на стук с охапкой
розовой кисеи. Где-то шли по радио военные новости.
– Ты уже слишком большой, чтобы переодеваться в трейлере, полном девчонок.
Иди к себе, надень все это, потом возвращайся, и Энн приведет тебя в порядок.
Чувствуя, как накрахмаленная кисея царапает руки, Томми пошел к
родительскому трейлеру.
В прошлом году я выступал себе в балете и радовался. Почему же сейчас так
злюсь?
Он мрачно натянул костюм, дергая тюлевые юбки. К юбкам прилагался скверно
сидящий лиф и старые балетные туфли. Сетка покалывала ноги. Выйдя в своем
розовом наряде на улицу, Томми почувствовал себя донельзя глупо, но все вокруг
были слишком заняты, чтобы обращать на него внимание.
Марго ушла, однако Маленькая Энн ждала его, и Бетси Джентри была здесь –
хрупкая немолодая усталая женщина с перевязанной ногой. Велев Томми сесть и
наклонить голову, Бетси нацепила ему парик и посоветовала быть осторожнее
на кувырках.
– Если он свалится во время представления, ты будешь выглядеть глупо, мальчик
мой.
В ее речи слышался легкий акцент. Томми было известно, что Бетси не
американка, но откуда она приехала, он не знал и никогда не интересовался. А
тут вдруг стало любопытно, но времени на вопросы не было.
– Этот твой пояс упадет через минуту. Маленькая Энн, дорогуша, подай
полотенце, я его закреплю.
Бетси принялась запихивать полотенце в розовый лиф, но Томми оттолкнул ее
руку.
– Не надо, – пробормотал он. – Пусть лучше эта штуковина сползает…
Его смущению не было предела. Господи, только фальшивой груди ему и не
хватало! Раньше ему давали костюм для маленьких девочек, с прямым лифом.
– Ты слишком раздался в плечах, – раздраженно пояснила Бесс. – Маленькая