Трапеция
Шрифт:
сделал четыре – как всегда, когда начинал репетицию. Вернувшись на мостик, Марио разжал руки. Томми потянулся за трапецией, но не поймал, и та ударила
Марио по локтю. Быстро схватившись за стропы, парень рявкнул:
– Если уж собираешься ловить, то лови, а не пихай мне в лицо!
– Прости, – повинился Томми.
Но Марио уже снова взялся за перекладину и опять прыгнул. Под весом его тела
трапеция взмыла в безукоризненной дуге.
кувырок. На обратном каче он – так плавно, что Томми не различил отдельных
движений – пропустил лодыжки над головой и некоторое время оставался в этой
петле. Затем снова кувыркнулся через перекладину, повис вниз головой и нырнул
в сетку, позволив ей высоко себя подбросить. Вернувшись к лестнице, он позвал:
– Твоя очередь.
Встав позади Томми на мостике, Марио, хмурясь, наблюдал, как мальчик берет
перекладину.
– Голову выше, напряги локти, не корчи гримасы – ты не штангист.
Томми прыгнул в пустоту. На момент ему почудилось, будто он летит прямиком в
стену. В конце кача Марио крикнул:
– Переворачивайся!
Момент, однако же, был упущен. Пытаясь переставить руки, Томми потерял
хватку.
– Отпускай! – приказал Марио, но мальчик уже инстинктивно разжал пальцы и
сгруппировался, прекрасно зная, что на одной руке висеть не стоит.
Перевернувшись, он упал на спину и спружинил от сетки.
– Что ж, по крайней мере, ты не забыл, как падать, – подытожил Марио. – Но что
случилось?
Томми хотел было объяснить про стены, однако прикусил язык.
– Не знаю, просто не удержался.
Дверь, скрипнув, открылась.
– Эй, парень, – произнес знакомый голос, – тренируешься с утра пораньше?
Томми, запутавшийся в сети, обернулся.
– Анжело! – завопил Марио и так сиганул вниз, что Томми отбросило в сторону.
Оказавшись на полу, Марио подбежал к мужчине, снимающему обувь, и они
обнялись. Потом Анжело улыбнулся Томми.
– Готовимся к началу сезона?
В городской одежде он выглядел ниже и массивнее, совсем непохожим на
самого себя. Разве что голос и улыбка остались прежними.
– Когда ты приехал? – спросил Марио.
– Около четырех утра. Ты не слышал? Люсия спустилась, сделала кофе, и мы все
это время проболтали в кухне.
– Нет, я здесь не ночевал. Заехал пораньше натянуть сетку перед работой. Как
Мексика?
– Как обычно. Было жарче, чем в аду, и никакой злости не хватало. Пыльно, воды
нет, лошадям плохо, а эти так называемые артисты больше увивались за
сеньоритами, чем занимались делом. Один проводил слишком много
неправильных местах, подхватил сам-знаешь-что, и мне пришлось заменять его
до конца сезона, чтоб их всех черт побрал. Мы разошлись в Ларедо. Зато Тесса
веселилась вовсю. Защебетала по-испански так быстро, что не угнаться. Даже
корриду посмотреть захотела, но я решил, что хорошенького понемножку. Завела
себе подружку и была почетным гостем на ее первом причастии – в церкви
устроили специальную службу для детей. И уж, разумеется, перезнакомилась со
всем цирком. Она ездила на параде, а одна из эквилибристок научила ее
кувыркаться и стоять на руках. Они даже пустили ее на снаряд, но я быстро
положил этому конец. А через три дня пришлось снимать ее с веревочной
лестницы – сама полезла на мостик, дьяволенок этакий.
– Звучит знакомо, а? – усмехнулся Марио. – Кажется, Джонни провернул такой
же трюк лет в пять.
– Да, помню. И как я его за это выдрал – тоже. Всю обратную дорогу Тесса
уговаривала меня взять ее с собой на гастроли.
– Ну и возьми. С Ламбетом много детей.
– Была бы с нами Лисс, взял бы обязательно. Надоело по восемь месяцев не
видеть собственного ребенка.
– А где она? Ты оставил ее в пансионе?
– Нет, наверху, в постели Люсии. Даже не проснулась, когда я ее нес. Отвезу на
выходных. Знаешь, я сказал Люсии…
– Эй, – перебил Марио, – сколько времени?
– Без четверти восемь, – ответил Анжело, и парень присвистнул.
– Томми, беги, тебе пора в школу, – велел он.
Томми как обычно послушался, но ощутил внезапный прилив возмущения, когда
за его спиной снова зазвучали голоса.
В зал Томми вернулся днем – взволнованный и любопытствующий. Марио и
Анжело – оба в рабочей одежде – стояли возле лестницы. Они повернули головы
на скрип двери, но и только, и Томми, разувшись, принялся ждать, пока что-
нибудь произойдет. Через некоторое время в зале появился Папаша Тони, а за
ним – Люсия. Папаша огляделся, и его широкие ноздри презрительно
затрепетали.
– Анжело, ты так жаждешь начать тренировку с хорошей полировки пола?
Люсия прикрыла рот рукой, пряча улыбку. Анжело, который, забывшись, потянул
из кармана пачку сигарет, поспешно затолкал ее обратно.
– Где Джонни? – поинтересовался Папаша Тони. – Он и его юная подруга не
собираются с нами тренироваться?
– Они попросили меня помочь с номером, – поспешно ответила Люсия. – Будут