Тренировочный день
Шрифт:
Глаза Максима слегка округляются, но он справляется с собой и снова нахмуривается, медленно скрадывая расстояние между ними. Виктор следит за его приближением. Стойка Ип Мана и вся школа Юной Весны просто прекрасны в отражении прямых ударов… и ужасны, если твой противник — боксер. У Юной Весны нет защиты против хука или апперкота, в школе Юной Весны бойцы держат корпус и голову прямо, а если ты всегда знаешь где находится голова противника, то попасть в нее намного проще. В бою с хорошим боксером, если вычесть из уравнения удары ногами, то попасть ему в голову довольно сложно. Бывает, что невозможно. Есть и свои хитрости в этом, тем не менее стиль Вин Чун не для ринга, это стиль для поединка накоротке, схватке с возможным применением оружие — ножей-бабочек, которые так легко ложатся на движения Вин Чун. Однако против боксера советской школы, если речь идет о ритуальном поединке… Виктор никогда
Максим подшагивает вперед и снова наносит удар в голову ногой, но на этот раз Виктор не уклоняется и не уходит назад, он наоборот — шагает вперед, контролируя колено накладкой ладони и оказываясь совсем рядом! Отводит в сторону поспешный выпад кулаком правой руки и обозначает удар кулаком, остановив руку у самого лица. Максим — отпрыгивает назад, его лицо багровеет. Он — разминает шею и взмахивает руками. Бросается в атаку, на этот раз — прямой кулаком в лицо. Удар слишком быстрый, чтобы его блокировать, но это Виктору и не нужно. Он убирает голову чуть в сторону и ловит руку Максима на возвратном движении, положив ладонь на предплечье и чуть отжимая его вниз. Его правая нога идет вперед, стойка санчин, «песочные часы», в ближнем бою защита и одновременно — устойчивость. Левая рука ложится на вторую руку, не давая Максиму атаковать и… все. С того момента, как ладони Виктора лежат на предплечьях противника — он может даже закрыть глаза — все равно он будет чувствовать каждое движение. И не даст себя ударить. Принцип Вин Чун — «липкие руки», твои ладони как будто прилипают к предплечьям противника, повторяя каждое его движение, а на самом деле — направляя их. Он пытается ударить в лицо — легкое нажатие на предплечье и удар уходит в сторону и… чуть вниз. Противник вынужден тратить силы, преодолевая сопротивление, он словно находится в липком киселе, каждый его удар — предсказуем и замедлен, контролируем… а если он пытается действовать резко и непредсказуемо, то… Виктор перехватывает предплечье захватом и чуть-чуть — дергает на себя. Когда человек теряет равновесие — он не может ударить… все его заботы в этот момент о том, как восстановить равновесие. Рывок, толчок и вот уже старший брат Артура Борисенко — теряет равновесие и взмахивает руками, падая. Виктор едва успевает его подхватить, там же бетон и стекло, битое повсюду, изгваздается весь и порежется еще…
— … как ты это сделал?! — Максим уставился на него требовательным взглядом серьезных глаз: — что это такое? А… повторить сможешь? — он высвобождает руку и снова становится в стойку. Но на этот раз Виктор не чувствует исходящей от него враждебности, он словно на спарринге, на татами или за канатами ринга стоит.
— Бью прямой правой. — предупреждает его Максим и вместе с ударом — делает шаг, проводя ногой полукруг, выверенный оо-тцуки, удар и шаг одноименной ногой. Виктор снова ловит руку на возврате, кладет ладонь на предплечье, предсказуемо перехватывает вторую и дергает на себя коротким рывком. На этот раз Максим удерживается на ногах, но Виктор добавляет еще рывок и толчок и… снова удерживает его от падения.
— Что это за школа?! — в глазах у Максима загорается огонь истинного адепта боевых искусств: — я никогда такого не видел! Как это у тебя получается?! А если я — вот так?
— То я — вот так. А потом вот так. И… вот отсюда я тебя бросил бы. Спиной на бетон.
— Круто! Покажи, как ты это делаешь!
— Это называется шихо-нагэ, бросок на четыре стороны… потому что когда ты контролируешь противника в предплечье и локте, ты можешь выбирать куда и как его бросить. Обычный бросок из дзюдо не имеет такой избирательности… а тут прямо делай что хочешь. Вот, смотри… — Виктор перехватывает руку Максима и ведет ее по дуге вниз: — а затем вот так, проносишь ее вот тут и разворачиваешься всем телом. Видишь?
— Если так бросить, то можно и руку сломать!
— Можно. Можно сустав из суставной сумки выдернуть и перекрутить. А можно — аккуратно так на попу посадить, без травм и драм. Вот.
— А как ты руками? Что это за блоки такие — ладонями?
— Это и не блоки в общем. Это техника «липкие руки» из Вин Чун.
— Стиль Брюса Ли! — если раньше в глазах Максима пылал огонь,
— Слушай… ты в общем не обессудь за пацана моего. — тянется в затылок рукой Максим и яростно его чешет, отводя глаза в сторону: — если за дело ему надавал, так и правильно! Я вообще тебе разрешение даю его буцкать, если что. Будет выламываться — скажешь, что я разрешил, нечего ему из себя умника строить.
— Ээ… ну я вообще-то против физического насилия в отношении детей, но учту. — обещает Виктор, представляя себе лицо Артура, когда он ему такое заявит.
— А я сам… ну ребят иногда тренирую, понимаешь. У нас вроде как кружок по интересам… слушай, а научи вот этому, а? — загорается Максим: — Вин Чун же! Стиль самого Брюса Ли!
— Ну… вообще-то Брюс Ли создал джеткундо, Путь Опережающего Кулака, а Вин Чун он учил в юности, у мастера Ип. — поправляет его Виктор.
— А ты и джеткундо знаешь?! — в глазах у Максима вспыхнул совсем уж демонический огонь и Виктор на всякий случай сделал шаг назад.
— Не то чтобы знаю… — сказал он: — читал книгу, общие принципы усвоил, да и некоторые приемы тоже. Джеткундо это же и не стиль в общем, скорее принцип. Там вроде как каждый под себя сам все разрабатывает, с учетом строения тела, особенностей психики и социальной среды…
— Охренеть. — говорит Максим: — слушай, Вить, не в падлу, научи, а? Вот чего тебе стоит? А я тебе… ну хочешь денег заплачу? Или вещичек достану, у меня знакомый матрос дальнего плаванья есть, у него всегда можно найти что-нибудь! Слушай, а могу с девчонками классными познакомить, ты только научи!
— Эээ… — говорит Виктор: — да я сам не то чтобы умею…
— Вот что умеешь — тому и научи! — твердо говорит Максим: — чего ты ломаешься! А я еще парней приведу, деньгами скинемся!
— Ну уж нет. — упирается Виктор, вспомнив про статью Уголовного Кодекса РСФСР «за обучение каратэ». А тут — как говорится, группой лиц по предварительному сговору с целью извлечения прибыли… посадят как пить дать.
— Нет так и нет. — покладисто соглашается с ним Максим: — не надо никого нам. Только мы вдвоем — учитель и ученик. Ну как Брюс Ли и Ип Ман! Научи!
Глава 18
Глава 18
— … это когда вот так, принимаешь удар ногой снизу, мае-гери ке-аге… вот так, на внешнюю сторону предплечья! Не гедан-барай, а с поворотом корпуса! Это мастерский блок, в свое время меня во Владике научили, когда там секцию каратэ еще не разогнали. — говорит и говорит Максим, он показывает что-то, размахивая руками и время от времени Виктору приходится напоминать ему что у него в руках маленький ножик, предназначенный для чистки картошки. За это время Маским уже успел рассказать что поступал в Тихоокенаское высшее мореходное училище во Владивостоке (мореходку, как назвал он ее сам), что был комиссован по состоянию здоровья и в армию не взяли, хотя должны были потом во флот определить, что там, во «Владике» он начал ходить в секцию каратэ, а потом ее разогнали, потому что закон приняли и запретили каратэ преподавать. Но он — многому там научился и теперь своим пацанам тоже в подвале помогает… все же лучше, чем водку пить и курить всякую дрянь. Государство должно помогать спортсменам, а оно — палки в колеса ставит. А у них — двадцать парней и все крепкие, никто не курит и не пьет, все спортом занимаются. Подвал в многоэтажке от мусора очистили и ремонт сделали, даже старые маты выпросили в ДЮСШ, теперь занимаются. По фотокопиям с самоучителя и тому, чему самого Максима во Владике научили, а тренер у них был — настоящий черный пояс! Матрос дальнего плаванья, в посольстве работал, ну там и научили. В Токио. Ногой мог кирпич разбить! И вообще, показывал, как все. Вот, например…
— … принцип «твердым по мягкому и мягким по твердому», как и завещал Масутацу Ояма! Вот, если эдак выставить костяшку, то получается «руито-кеи», или по-японски — голова демона! — показывает Максим, выдвигая среднюю костяшку и сжимая кулак: — видишь? Правда на голову похоже.
— Ты не отвлекайся. — говорит Виктор: — картошку чисти, а то мы с тобой без ужина останемся.
— Да кому нужна эта картошка! Пошли ко мне, у меня ужин готовый есть! — отвечает Максим, снова хватаясь за нож и грязную картофелину: — у меня мама поваром работает в заводской столовой, дома всегда готовые котлеты. Давай я и тебе принесу?