Тренировочный день
Шрифт:
— Дядя Витя, а дядя Витя! — на кухне появляется конопатое чудо по имени Катя: — а это кто? Он теперь с нами жить будет? А тетя Самира сегодня опять плакала! И Алтынгуль тоже плакала. Говорит, что пулгджох! А Зурабишвили в театр ушли! А сегодня мне леденцы будут?
— Совсем джох? — произносит вслух Виктор: — а ведь месяц только начался. А это — дядя Максим, он старший брат моего ученика.
— А мама говорит что он непутевый! — радостно доносит Катька до мнения широкой общественности: — Нурдин этот. Потому и пулгджох! Дядь Вить! А этот — путевый? А то у нас места нет, разве что к Батору его подселять, а
— А ну хватит к людям приставать, стрекоза! — на кухне появляется тетя Глаша и окидывает фронт работ взглядом: — Витька, никак решил картошку пожарить? Чего же к девчонкам не зайдешь, они ж тебя приглашали?
— Так приглашали меня одного, а у меня гость. — кивает Виктор на Максима: — старший брат моего ученика, зовут Максим.
— Здравствуйте! — Максим откладывает нож и встает, кланяется, словно в фильмах про загадочную Азию: — приятно познакомиться.
— А это — Глафира Семеновна, душа и сердце нашей коммунального общежития для молодых специалистов. — представляет ее Виктор: — от ее зоркого глаза не укрыться во тьме ночной, при свете дня… информационный центр почище чем ТАСС.
— Очень приятно. — кивает Максим и снова садится. Берет в руки нож и очередную грязную картофелину. Смотрит на нее с сомнением.
— Если с нее всю грязь стряхнуть, то веса раза в два меньше будет. — говорит он: — ОБХСС на торгашей нет.
— Ты пока чисти картошку, а я лук почищу и порежу. Сперва нужно чтобы лук карамелизовался и…
— Вить, а ты на чем жарить собрался? — спрашивает тетя Глаша, открывая общий холодильник.
— Да на маргарине, у меня кусочек остался. — говорит Виктор: — масла то растительного нет. Ни растительного, ни сливочного. В магазине говорят, что в следующий четверг завезут, но, наверное, опять с утра, а я с утра в школе буду.
— У меня вот… кусочек сала есть. На… пожаришь себе картошку, не дело когда мужик на маргарине сидит. Да и гость у тебя… вон какой здоровый, наверное, и аппетит соответствующий.
— Говорил я тебе, пошли ко мне домой! — добавляет Максим: — у меня дома все есть! Давай я тебе завтра масла принесу.
— Неудобно к тебе домой идти. Ты же с мамой живешь…
— Это она со мной живет! Я просто… ну не определился пока. Самое главное сейчас — это тренировки! — и Максим выбрасывает кулак вверх: — время не трать даром, молод ты или стар! И научись ударом отвечать на удар! Пусть крепче булатной стали станет твоя рука! Чтоб зря враги уповали на мощь стального клинка!
— А он у тебя еще и поэт. — кивает тетя Глаша, положив кусок сала перед Виктором: — вот. Нарежешь, растопишь — будет вкусно, а еще шкварки получаться. Пальчики оближешь.
— А давайте и вы с нами, Глафира Семеновна? — предлагает Виктор: — картошки у меня много, правда она мелкая, но ничего. Максим у нас сторонник постоянных тренировок, а чистка картофеля укрепляет связки кисти и пальцев, это так необходимо для ударов «рука-копье» и захватов «лапа тигра».
— Да? — Максим тут же отбрасывает дочищенную картошку и выбирает другую, помельче: — не знал! Так вот как ты тренировался! Постоянная тренировка! Иди сюда, картошка!
— Я уже поужинала с Катькой. — отвечает тетя Глаша: — да и стирка у меня. Давай в следующий
— И не говорите, Глафира Семеновна. — вздыхает Виктор. Тетя Глаша забирает неугомонную Катьку и уходит с кухни. Обычно вечером на коммунальной кухне не протолкнуться, но это длится недолго. Они с Максимом засиделись на улице, обсуждая единоборства и приемы, фильмы и Брюса Ли с Джеки Чаном, так что даже стемнело. И когда у Виктора заурчало в животе — было уже почти одиннадцать. Быстро приготовить картошку, попить чаю и лечь спать — вот и все планы на остаток вечера… или верней — остаток ночи. Виктор споро порезал сало на тонкие ломтики, включил газ и поставил тяжелую, чугунную сковороду на огонь, отрегулировал пламя и принялся нарезать очищенный лук полукольцами.
— Чтобы глаза не щипало — нужно нож в холодной воде намочить. — советует Светлана от дверей: — Витька, а ты чего к нам не заглянул? У нас на ужин плов был, такой вкусный-вкусный. Мы в своей столовой на объекте взяли, у нас повар из Ташкента. Я тете Глаше говорила.
— А у меня гость, вот и постеснялся в гости заходить. Света, познакомься — это Максим. Максим — это Света. Максим — старший брат одного из моих учеников. А Светлана — нимфа коммунального общежития номер десять.
— Надеюсь, что номер относился к общежитию. — прищуривается Светлана, присаживаясь к столу и глядя на то, как Максим чистит картошку: — и ты не имел в виду, что я — десятая по счету нимфа в твоем черном сердце, Полищук!
— Как можно… — обижается Виктор: — в моем сердце ты всегда номер один! Вернее — сперва мама, потом — коммунистическая партия Советского Союза, потом заветы двадцать седьмого съезда ЦК КПСС, потом пятилетка, а уже потом…
— Вот скотина. — беззлобно ударяет его в плечо Светлана: — а ведь я поверила что я у тебя в сердце номер один. Но куда мне с мамой конкурировать…
— Светка, ну где ты! — в кухню врывается Марина: — ой, Вить, привет! Светка, где у тебя кассеты с ЭйСи ДиСи? У меня Наташка на работе просила дать послушать…
— В шкафчике, том что синий. Сразу внизу, слева. — отвечает Светлана: — а к Витьке парень пришел. Максимом зовут. Смотри какой красавчик. Максим — это Марина, она не замужем и в активном поиске.
— Светка! Ты чего?! Дура! — машет на нее руками Марина и поворачивается к остолбеневшему Максиму: — меня Мариной зовут! Не обращай на нее внимания.
— А… ээ… у меня девушка есть. — невпопад отвечает Максим.
— Дура ты Светка! — говорит Марина и убегает, спрятав лицо в ладонях.
— Врешь же. — уверенно говорит Светлана, глядя на парня: — была бы у тебя девушка, ты бы на кухне с Витькой не сидел бы.
— Была. — тут же поправляется Максим: — но мне больше не нужно. Я посвятил себя спорту. А все эти ваши женские штучки мне без надобности, что я не знаю, что ли как все бывает?
— Ну-ка, ну-ка. Интересно, и как это все бывает? — Светлана подается вперед, и Виктор замечает, что тонкое ситцевое платье у нее на груди от этого движения натягивается, четко обозначая ее грудь. Сглатывает комок в горле и отворачивается. Нельзя, Виктор, думает он про себя, вот никак нельзя. Светлана девушка серьезная, туда только с серьезными намерениями… а так — только отношения испортишь.