Третьего не дано
Шрифт:
Помолчав, они стали обсуждать различные варианты предстоящей операции.
– Ну, хватит, - сказал наконец Калугин.
– Это все теория. Утром видимость до самого горизонта.
– Попробую раздобыть местную газету, - предложил Мишель и натянул на себя еще влажную косоворотку.
– Ну что?
– спросил Калугин Мишеля, когда тот вернулся в помер.
– Объявлений много. Придется завтра поколесить по городу, - ответил Мишель.
– Начнем хотя бы вот с этого: "Продается дом и участок -
Было уже близко к полуночи, когда пришел паренек из Казанской губчека, предъявил мандат. "Ковальков Илья Петрович", - прочитал Калугин и вздрогнул. "Тоже Илья", - подумал он и как-то по-новому, приветливо и добро, посмотрел на Ковалькова.
– Твоя задача, дорогой товарищ, и легкая, и непосильная, - сказал он Ковалькову.
– В зависимости от того, как пришвартуемся. Держать нас под прицелом, чтоб в любой момент знать, где мы и какой курс держим. И чтоб ни одна душа и помыслить не могла, что ты нас сопровождаешь. А когда мы попадем в главный штаб, я просигналю огоньком самокрутки над головой.
И ты будь добр тут же вмиг окружить дом, и чтоб никто из этой контры не успел пикнуть. Сделал зарубку? Вот почему, дорогой товарищ, я еще в предисловии указал, что задача твоя и легкая, и непосильная, смотря как ветер подует...
– Все сделаю как по нотам, - горячо заверил Ковальков.
– А как вы будете знать, что я оцепил дом?
– Молодец, мозгами ворочаешь, - похвалил Калугин.
– У них там, ясно, свои люди возле дома шастать будут. Просигналишь выстрелом.
– Есть, просигналить выстрелом...
– Ну как?
– спросил Калугин Мишеля, когда Ковальков ушел.
– Молодой, - сказал Мишель.
– Это не беда, - откликнулся Калугин.
– Сам знаешь, Илюха был совсем юнец. А какой из него чекист получился бы!
Калугин засопел и ожесточенно глотнул папиросный дым.
Едва дождавшись рассвета, Калугин и Мишель покинули гостиницу. Утро было свежее, умытое вчерашним дождем. Крохотные лужицы с упоением ловили солнце.
Даже на старых деревьях помолодела листва.
Трамвай еще не ходил, и Калугин предложил идти певшем. Мишель охотно поддержал его.
Дом, о котором говорилось в объявлении, стоял в переулке, огороженный коричневым забором. В палисаднике буйно разрослись цветы.
Калугин решительно застучал щеколдой калитки. На стук долго никто не отзывался, лишь несколько раз лепиво тявкнула собака. Потом на крыльце кто-то загремел ведрами и, кряхтя, двинулся по дорожке, скрытой кустами крыжовника. Калитка приоткрылась, и они увидели старуху, сверлившую их колючими, злыми глазами.
– Ни свет ни заря, - пробурчала старуха, не дав Мишелю раскрыть рта. Нечистая сила носит...
– Мы
– В газете вот напечатано: дом продается.
– Пропечатано, пропечатано, - еще пуще разозлилась старуха.
– Только-то и делов, что пропечатано. А ты что за купец: пятак в кармане да блоха на аркане?
– Деньги найдутся!
– весело ответил Мишель.
– Показывай свой дворец!
Старуху испугала его веселость. Она выпучила на Мишеля бесцветные, водянистые глаза и закричала:
– Я те дам дворец, я те дам дворец! Пошел вон, непутевый!
– Ты толком говори, старуха, продаешь дом или нет?
– мрачно спросил Калугин.
Старуха хлопнула калиткой, и за забором еще долго слышались скрипучие слова:
– Ходят тут всякк?! Антихристы!
Бесполезной оказалась и проверка еще двух адресов.
– Что будем делать?
– сокрушенно спросил Калугин.
– Объявление это Никитина давала четвертого, - задумался Мишель.
– Надо позвонить в редакцию газеты и узнать, какое объявление приносили вчера.
– А если их много приносили?
– Все же будет легче разыскать ее. Вероятность попадания в цель станет больше.
– Вероятность?
– хмуро промолвил Калугин.
– Мудреное слово. Ну, давай действуй. Я тебя на рынке обожду.
Мишель вернулся в гостиницу и позвонил в редакцию. Нетерпеливый, раздраженный женский голос прозвучал скороговоркой:
– Что за дурацкие вопросы? Думаете, если редакция, то обязана отвечать на любую глупость? Какая вам разница, когда принесли объявления?
Мишель как можно любезнее попросил все же удовлетворить его любопытство.
– Девушка, от этого зависит судьба человека...
Трубка долго молчала, и Мишель уже отчаялся чтолибо узнать, как вдруг тот же голос произнес:
– Вчера приносили три объявления: распродажа мебели, инженер снимет меблированную комнату в центре и о покупке чемоданов. И больше пе звоните к нам по пустякам...
Мишель помчался на рынок к Калугину. Они отошли за угол покосившейся деревянной лавчонки, и Мишель рассказал о своих переговорах с редакцией.
– "Распродажа мебели" - не подходит, - решил Калугин, - Не будет же она навлекать на себя покупателей. Какого лешего мы тот адрес выбрали, с продажей дома?
– Зато вот занятное объявление, - усмехнулся Мишель.
– "Куплю один американский чемодан-гардероб, два кожаных малых чемодана и два морских сундука.
С предложением обращаться..." Не всякий может предложить два морских сундука, начнем с этого?
Адрес, указанный в объявлении, привел их на тихую улочку, почти всю скрытую в кронах деревьев. Они шли словно под зеленым шатром.