Третий берег Стикса (трилогия)
Шрифт:
— Как ты выросла, Эйри… — задумчиво проговорила Джоан.
— Ты можешь меня видеть? — оглядываясь, спросила Ирис.
— Я могу видеть всех, кто сюда приходит, и не только их. Много могу видеть, даже слишком. Гораздо больше, чем успеваю понять и запомнить. Очень сложно выбрать главное, — ответила Планетарная Машина. — Вот, не заметила, как выросла моя дочь.
— Так выросла, что успела даже выскочить замуж, — саркастически заметила Марта. — Если только не врёт, как все Уокеры. Не смотри на меня так, девочка, кое в чём ты солгала точно. Тот, кого ты представила, как твоего мужа, не фрилэндер, это
— Иришка, не горячись, — поспешил Волков остановить свою «жену», собиравшуюся перейти от уничтожающих взглядов к делу. — Мы сейчас во всём разберёмся спокойно и расставим точки над всеми заслужившими их буквами. Ирис вовсе не называла меня фрилэндером, это сделал за неё господин Льюис, но он и не думал никого обманывать, правильнее сказать — обманулся. Не мог представить себе ничего страшнее нападения фрилэндеров, почему и увидел во мне того, кем я никогда не был. Клиффорд вообще много ошибок наделал. По роду службы и здесь, и в Сан-Франциско общался большей частью с мужчинами, женщин воспринимал как некое бесплатное к ним приложение, в женской психологии разбирался поэтому, как конь в дифференциальной геометрии.
Льюис, топтавшийся у двери неуверенно, хотел подойти ближе, но передумал. И вслух не сказал ничего.
— Да, Льюис, — обратился к нему Александр, — вам просто не повезло. Джоан — женщина, шпион фрилэндеров тоже оказался женщиной. Как результат — барьер отключен, «Грави-айленд» лежит на воде, эскадра фрилэндеров на подходе. Правда, Марта?
— Я не имею к этому никакого отношения, молодой человек, — высокомерно молвила изобличённая шпионка.
— Кто же сообщил фрилэндерам, что барьера нет, сразу же после аварии? — быстро спросил, глядя на неё в упор Волков. — Кроме Льюиса, Уокера, Леви и вас у входа в аппаратную…
— Был ещё Майкл, — напомнил Клиффорд.
— О нём мы поговорим позже, — усмехнулся Волков, косясь на Марту. Ирис могла поклясться, что, услышав о Майкле, та едва удержала усмешку. Глянула на Сашу (понял ли он?), но тот продолжил как ни в чём не бывало:
— Так вот, Марта, каждый из четверых, кто был там сразу после аварии, не любил фрилэндеров и боялся их, вы — нет. Почему?
— Теперь незачем скрывать, — насмешливо ответила Марта. — Да, я работала на фрилэндеров, и очень успешно, все десять лет, пока жила здесь. Но вы ошибаетесь, считая, что авария — моих рук дело. Я в аппаратной впервые, и вовсе не затем, чтобы, как бедняга Клиффорд, отхватить свои десять процентов подмоченных акций. Я собиралась растолковать Планетарной Машине, что фрилэндеры — такие же граждане Земли, как и её драгоценные баблеры, но не получилось. Поцапались из-за её муженька.
— Она говорит правду, — подтвердила Джоан.
— Я знаю, — неожиданно легко сдал позиции Волков, бросив на Марту ехидный взгляд. — Вы, мисс Кларк, были у меня под подозрением давно, как раз из-за этого словечка — «баблеры». Ирис вспомнила, что впервые слышала его именно от вас. После вы сами сказали, что не любите, когда Сан-Франциско называют Фриско [6] . Понимаете, о чем я?
— Ну и что же? — огрызнулась мисс Кларк. — К чёрту слэнг, из-за одних словечек вы не пришьёте мне эту аварию. Говорю же, что в аппаратной я впервые. Что на это скажете, мистер всезнайка?
6
— Скажу, что настоящий инициатор аварии прекрасно понимал женщин, — широко улыбнулся Волков, — и поэтому преуспел. Вы со мной согласны, Джоан?
— Не знаю, должна ли я отвечать вам, — ответила с расстановкой Планетарная Машина. — Если я правильно поняла ваш намёк, вы считаете, что я в сговоре с этим человеком. Мои взаимоотношения с ним — моё личное дело, а не семейное. Независимо от того, действительно ли вы муж моей дочери…
— Мама… — перебила её Ирис, чувствуя, что краснеет.
— Что значит «взаимоотношения с ним»? — поинтересовался Уокер, повысив голос.
— Не будь смешным, Робби, — окоротила его Джоан, — уж во всяком случае, они не зашли так далеко, как шашни некого управляющего с инициативной его секретаршей.
— Как посмотреть! — не сбавляя тона, заявил Уокер и сдёрнул с плеча автомат. — Я бы не сказал, что банальный адюльтер страшнее самого настоящего предательства!
— Банальный адюльтер?! — возмутилась оскорблённая Марта, поворачиваясь к шефу. Глаза её метали искры.
— Да замолчите же вы все! — заорал Волков. Потом, в наступившей тишине продолжил, уже спокойнее:
— Роберт отдайте автомат… нет, Леви тоже нельзя. Верните его Клиффорду. Он здесь самый спокойный, хоть вы и обзываете его Пулемётом. Внесём ясность. Во-первых, я не муж Ирис. Это была ложь, но ложь во спасение. Нужно было оградить Иришку от посягательств всяких проходимцев, и я придумал эту враку. Понимаете, Джоан, я тогда не знал ещё, кого мне стоит опасаться больше всех в собравшейся вокруг вас тёплой компании.
— Считаю своим долгом заявить, — произнесла официальным тоном принцесса Грави, подходя к Волкову и обнимая его за плечи, — что Саша…
— Потом, Иришка, потом заявишь, — шепнул ей Волков по-русски и мягко высвободился.
«Жаль», — огорчилась Ирис. Уж очень ей хотелось сделать публичное заявление о своей помолвке, раз представился такой удобный случай.
— Во-вторых, — продолжил Волков, — ваши, Джоан, взаимоотношения с этим мерзавцем перестали быть вашим личным делом в тот момент, когда лопнул первый социальный бабл, и первый ничего не соображавший от страха несчастный почувствовал, что задыхается и падает в бездну.
— Но я ведь… — попробовала возразить Планетарная Машина.
— Нет! — перебил её неистовый капитан. — Я ещё не закончил. Жизнь тех немногих, кого ещё можно спасти, тоже не ваше личное дело! Не ваше личное дело определять, кто из живущих на Земле достоин быть её гражданином, а кто — нет! И вообще не ваше дело решать судьбу тех, кого выдворили под благовидным предлогом на Марс и не дают теперь вернуться!
— Значит, вы гражданин Внешнего Сообщества, — задумчиво проговорила Джоан, когда эхо обвинительной речи стихло под круглым потолком. — Он предупреждал меня, что в скором времени нужно ждать вторжения с Марса, и оказался прав. Как вы попали на Землю, господин Волков?