Третий берег Стикса (трилогия)
Шрифт:
Глава семнадцатая
Волков смотрел на оставшуюся внизу синюю чашу безучастно. Нет смысла жалеть о сбежавшем молоке.
Чтобы успокоить разыгравшееся воображение, он совершил неторопливую экскурсию, обойдя все помещения доставшегося в подарок кораблика, но цели не достиг. Всё, на чём ни останавливался его взгляд, напоминало о бывшей хозяйке этого забавного пузырька. Скошенные ступени спиральной лестницы — по ним она спускалась, осторожно ступая, ножки её в тех прозрачных туфлях на высоком каблуке… Нет! Дальше. Гостиная. Пахнет кофе. Почему так сильно пахнет кофе? Здесь она тогда, в кресле… Чашка кофе в её руке —
— Арина! — позвал Волков.
— Да, Саша, здравствуйте.
— Это вы здесь разговаривали?
— Нет. Иронька не велела.
«Иронька… — отдалось в ушах, кровь бросилась в голову, дышать трудно, — Иронька».
— Да я и сама не люблю разговаривать, когда нет у меня собеседника. Хорошо, что вы зашли, приятно. Мне вообще нравится принимать гостей.
— Мне тоже очень приятно, — пробормотал машинально Волков, думая о другом: «Это жестоко — делать мне такой подарок. Знала ли она, что мне будет так…»
— Приятно будет поболтать с вами изредка, Саша. Когда я узнала, что вы научили Ироньку говорить по-русски…
«…и когда я разбудил её стихами, когда она глянула на меня из своего сна, разве не понял я тогда же, что всё пропало и нет мне пощады?»
— …я была счастлива. Мне нравится говорить по-русски. Это же так естественно, вы понимаете? Всё-таки я получила от Арины многое, в придачу и эту любовь…
«…любовь… Она права. Я люблю Ирис Уокер».
— …к русскому языку. Вы же будете навещать меня иногда?
— Конечно, Арина, — не раздумывая, ответил Волков, три минуты назад поклявшийся себе самому немедленно отправить бабл, принадлежащий мисс Уокер, обратно на Землю. Чтобы избавиться от боли. Сразу же, оказавшись в рубке «Улисса», открыть грузовой отсек и скомандовать Тому…
— Боюсь, буду даже слишком часто навещать вас, — проговорил он с горечью в голосе, — обязательно скажите, если это станет вам в тягость. Вы не можете представить себе, как давит одиночество, когда изо дня в день видишь одни только серые стены, ставшие ненавистными, ненавистные спасительные стены, единственная защита от чёрной пустоты. Вы не будете против, если я приглашу вас в рубку «Улисса»? Это несложно, нужно только…
Послышался шорох сзади.
Волков обернулся резко. Нет, почудилось. Зеркальная стенка шкафа, и в ней — он сам, капитан исследовательского судна «Улисс» Александр Волков, затравленно озирающийся. «К чёрту! Хватит ныть!» — обозлился он на себя самого, а отражение в зеркале выпрямилось и сунуло руки в карманы.
— Ну что вы, — мягко проговорила Арина, — что ж тут тягостного? В рубке у вас, должно быть, забавно. А одиночество… Знаете, Саша, мне иногда кажется, что у меня опять есть руки и ноги, что я могу выйти из этой комнаты. Это как сон. Потом это проходит, я вспоминаю, что не Арина я, а всего лишь электронная камеристка, приставленная когда-то к неразумной девчушке, моей собственной правнучке. В общем, я прекрасно понимаю, что такое одиночество, Саша. С удовольствием загляну к вам в рубку. Когда вы будете готовы меня там принять?
— Сразу же, как только уложу пузырёк в грузовой отсек
— Та, на которую вы смотрите? Это вход на нижнюю обзорную площадку.
— Да? Интересно, — проговорил капитан, спускаясь. Круглый диван, прозрачный пол. «Смешная комнатушка. И ничто в ней не напоминает о… Нет! Хватит!»
И Волков стал смотреть на синюю, подёрнутую молочно-белой плёнкой облаков чашу, оставшуюся внизу, уже безучастно. Нет смысла жалеть о сбежавшем молоке.
Казалось, там внизу идёт дождь. Блестящие росчерки, сходящиеся в одну точку, как струи дождя… Какой может быть дождь в ионосфере?
— Что за притча? — проворчал Волков, тараща глаза на странное метеорологическое явление.
— Не понял вопрос, — отозвался исполнительный навигатор.
Волков звучно хлопнул себя по лбу и сказал раздражённо:
— Да я уже сам всё понял. Это возвращаются баблы. Не так-то мало и уцелело их, оказывается. Урсуле будет чем заняться, и не только ей. Ну, что ж… Меня это больше не касается. Всё, что мог, я уже для них сделал. И хватит. Кончено. У нас есть дела на Марсе. Правда, Том?
— Конечным пунктом в последнем вашем приказе обозначено судно «Улисс», — напомнил добросовестный навигатор. — Если вы считаете нужным изменить маршрут, дайте мне знать заблаговременно, я должен отправить запрос Планетарной Машине…
— Ты неисправим, — вздохнул Волков. — Не хватает ещё, чтобы после очередной перезагрузки забыл о выданной мне доверенности на управление.
— Старая доверенность потеряла силу с момента передачи прав собственности на корабль, — оповестил капитана любивший порядок во всём навигатор, — новый владелец доверенностей на управление не выдавал.
— Что?! — зарычал Волков. — Какой ещё новый владелец?
— Вы, — коротко ответил навигатор.
— А-а… — обескураженно протянул Александр. «Иришка уже успела… Но как? Впрочем, какая теперь разница, если я всё равно решил оставить кораблик себе. Он может пригодиться на Марсе, если меня действительно начнут травить «осами». Кстати, недурно было бы глянуть почту».
С этими мыслями он покинул нижнюю палубу кораблика, ставшего его собственностью «де-юре», и отправился на верхнюю палубу, к монитору, не обращая больше внимания на шорохи и запахи. Поднявшись поспешно и разбудив монитор, Волков удостоверился — не зря его потянуло проверить почту. Письмо от Владимира Борисовича.
Выдержка из служебной и личной корреспонденции командира исследовательского судна «Улисс», порт приписки — Аркадия, Марс.
Личный канал грависвязи № XXX–XXXXX.
Срочно. Конфиденциально.
Улиссу
от Лаэрта.
Тема: Скитания Улисса.
Сынок!
Весть о падении Трои достигла моих ушей. Ты победил, но война не окончена. На Итаке найдётся немало желающих судить победителя, очень скоро ты сможешь убедиться в этом сам. Путь домой заказан тебе, сынок, боюсь, что надолго. Время выступить открыто не настало ещё, удел Улисса — скитаться меж островов и там найти поддержку. Сгораю от любопытства: что сталось с Еленой?
Антиклея тоскует, тоска гибельна для неё, что передать ей, сынок?
Лаэрт.