Третий фронт

Вихрев Федор

— Я… я — перепугался «мутный». — Я еще…

— Ещё?! Ещё никого? Чей приказ выполнял?

— Родины! — закричал тот в ответ.

— Где же твоя родина? Там или здесь? Ты уже снял с себя ЕЕ знаки! И ты говоришь про Родину?

— У меня выбора не было…

— Выбора? Быть расстрелянным самому или привести под расстрел других? И ты выбрал жизнь? Ты купил ее ценой жизни этих мальчишек? Или наших жизней?

Я краем глаза увидела, как начали отворачиваться солдаты. Мои мужики нагло ухмылялись. Ну, все, репутация у комиссара ни к черту. Можно дальше и не колоть. И так стоит на коленях чуть

ли не плачет.

— Пожалуйста, не расстреливайте меня. Я искуплю… Я жить хочу…

Мужчины, стоящие на коленях в соплях и слезах вызывают у меня инстинктивное чувство брезгливости.

— Можете выносить приговор, — тихонько сказала я Фалангеру, — проблем уже не будет…

Змей

Мы с Тенгу продолжали наматывать круги вокруг лагеря, задачу-то нам никто не отменил. Мы как раз вышли по нашим следам к дороге, когда Тенгу насторожился. Я прислушался, с дороги послышались голоса. Тихо и аккуратно мы просочились на опушку. Мля! На дороге из нескольких грузовиков выпрыгивали немцы, не меньше сотни. Одно хорошо, из тяжёлого оружия только пулемёты, штук шесть. Быстро отползти, и бегом в лагерь. Вбежав в лагерь, я рванул к Нике

— Немцы! Около сотни, при пулемётах. Собак нет. Разворачиваются на дороге.

Док

И тут из леса выскочил наш вечный патрульный. В смысле Змей. С Тенгу, конечно, куда ж они друг без друга.

— Немцы! Около сотни, при пулемётах. Собак нет. Разворачиваются на дороге!

Первым среагировал Саня.

— В ру-у-ужьё-о-о!!!!!!! — проорал он — Танкёры — к капитану, Ты, ткнув в ближайшего водилу, — со мной в броневик, Фалангер, Степан, Сергей, Ника — вооружайте народ и кладите в цепь!

Так, понятно, я типа сам должен придумать, чем себя занять. Хотя — что тут думать. Броня вся укомплектована под завязку. Олег на 26-2(орудийный), Саня в БТРе, пулемётный — с местным экипажем. Мелькнула высадить кого-то из пулемётного, но не дело — они ж в пехоте вообще работать не могут, зря погибнут. Схватил МГ, сумку с запасными коробами и несколько гранат и кинулся в лес. Немцы идут с дороги, около ста человек, так что я попытался уйти немного в сторону, чтобы иметь возможность бить во фланг цепи. Помню, Змей что-то говорил про густой кустарник на пол — пути от дороги. Туда я и направился. Чуть левее меня мелькнул Тенгу. Пригляделся — ага, вон и Змей залёг. Что у него с собой в плане оружия я не знаю, но всяко не с пустыми руками. Если что — прикроет, пока я МГ перезаряжать буду. Броня ушла с поляны вслед за пехотой. Ну, будем, наедятся, что танков у немцев с собой нет, а это просто очередное прочёсывание леса, а не по нашу душу. Ибо если да-то немцев никак не сотня, а побольше…

Фалангер

Народ сразу забегал, танкисты ломанулись к танкам, мои «подопечные» подтянулись с постов. Я выхватил сумку с уже снаряженными лимонками и с пехотой побёг занимать позиции, а потом укладывал их в цепь, бегал и пинал, чтобы укрывались за деревьями, раздавал гранаты. Серегу — салагу с его карабином я пристроил рядом с собой за деревом, вручил ему сумку с оставшимися двумя гранатами и забрал ствол выцеливая из-за дерева противника. А

тем временем сзади подтянулись пулеметчики и заводились моторы техники.

Змей

Прихватив пару «лимонок», я побежал в лес. Пока круги наматывал, присмотрел я там хорошую позицию — прогалина между деревьями и густой кустарник. Наверняка там кто-нибудь засядет, скорее всего пулемётчики. А место, с которого эти кустики просматриваются, я займу. Вот и повеселимся. В нужном месте залечь я успел прежде, чем немецкая цепь миновала прогалину. Но в кусты воткнули не пулемёт — противотанковую пушку.

— «Угу если это не песец, то песец уже выехал. И в кустах замаскировался», — подумал я.

— «До пушки метров 40, гранату я не докину. Из оружия у меня карабин и два нагана, с браунингом я разобраться не успел. Плохо дело.» В щёку мне ткнулся носом Тенгу — «Да, и ещё ты у меня есть. Страшлая и ужастлая азиатская овчарка». Ладно, ввяжемся в бой, а там посмотрим.

Степан

Весело живём!!! Сначала приволокли передвижную мастерскую, потом бронемашины, потом выловили самого настоящего вредителя. А как прикажете называть такого комиссара? Вредитель он и есть!

А потом пришли немцы. Откуда? Мать!!!

— Олег стой, — изловить танкиста за рукав, — Это за нами, дезертиры, мать их, навели или их разведку проворонили — не знаю, но не лезь в прогалину. Там что-то потивотанковое.

Так, а теперь попробовать помочь Фалангеру организовать цепь. Э-э-эх, оружия нет, а то можно было бы как учили… Учили ага, как же… Потом!!!

— Олегыч! — так, чем это он занят?

— Офицера оставь!!! И за тылом присмотри, мало ли что.

Так, теперь обратно в цепь, поглядеть, что деется.

Сергей Олегович

Пробуждение не из приятных вышло… Всё-таки решили немцы в гости заглянуть… Побежал я к своим подопечным, в темпе, с матами и шипением (орать нельзя!) свернули мастерскую, вооружились до зубов… моим ТТ. на четверых, приготовились к обороне…

Заняли мы с мужиками оборону, я с ТТ-шником, остальные кто с чем, кто с топором, кто с ломиком. И тут, словно по голове стукнуло: «Вещи! Блин!!!! Если гансы с тыла обойдут или ещё чего… бл… Писеееец!!!!»

Рванул я к сапёрной машине, добыл оттуда пару шашек 400 — граммовых, гранату заодно где-то накопытил. Стащил все вещи наши в ПАРМ, прикрутил шашки к гранате, откусил у неё скобу предохранительную кусачками (откуда только и силы взялись!). Пару канистр бензина заодно прихватил, заложил конструкцию эту к вещам, там же бензин поставил рядом и баллон кислородный положил. Подозвал Петровича и говорю ему:

— Слушай внимательно, Петрович. Дело такое. Если всё пойдёт х…во, точнее очень х…ёво, ну ты понял, да? Короче надо всё это подорвать, чтоб фрицам не досталось. Верёвку я вывел, тебе только дёрнуть за неё надо, если что. Понял меня? Но это если меня убьют, а ты один останешься, понятно?

— Понял, что ж не понять — ответил Петрович. Сделаем всё в лучшем виде!

— Ну, надеюсь, всё это ненужным будет — сказал я — Но знаешь, бережёного и бог бережёт!

— А небережёного — конвой стережёт — ответил Петрович, и все засмеялись.