Третий знак киберкалипсиса
Шрифт:
Он никогда еще не был в этих местах.
Какое-то ущелье, поросшее низкими корявыми сосенками. Шаги опять становятся тихими и вкрадчивыми. Наконец затихают.
Человек без лица останавливается, опять пора притвориться сухой корявой веткой. И вовремя.
Тот, кто идет впереди, вдруг начинает ворочать здоровый камень, что у самого склона ущелья.
Пытается сдвинуть его с места.
Наконец ему это удается, камень откатывается в сторону. Странный и не очень приятный сон.
Здесь
И почему-то луна тоже серая, среди серых звезд на сером небе. Запах снова становится невидимой нитью, ведущей в черную дыру на склоне.
Надо бежать за ним, мягко переступая четырьмя лапами.
Тот, кто шел впереди, уже скрылся в черной дыре.
Тимусу страшно, но он ничего не может поделать - ему надо пробраться следом, проскользнуть тихо и незаметно, хорошо, что все это сон, ведь всегда можно проснуться, по крайней мере, так бывало прежде.
В пещере тепло, тот, кто шел впереди, зажег факел и принялся шарить по углам.
Надо где-то притаиться и подсмотреть, что же он ищет.
Одна из лап срывается, он кубарем катится куда-то вниз.
Человек оборачивается, Тимус с ужасом смотрит, как сквозь серую маску проступают глаза, потом нос и рот.
Сон обрывается, Тимус открывает глаза.
Все, как обычно: низкая крыша жилища, в очаге горит огонь.
Он засовывает руку под лежанку, маска для карнавала на месте.
Все спят, Тимус встает и тихо пробирается к выходу.
У двери сидит котоголов, только вот не разберешь какой.
Котоголов вдруг улыбается, Тимусу опять становится не по себе.
Будто эта тварь сидела и поджидала, когда он проснется, а сейчас что-то хочет ему сказать.
Котоголов направляется в ночь, вдруг останавливается и выжидательно смотрит на Тимуса.
И снова уверенно идет в темноту, под высокими яркими звездами.
Тимус следует за ним, даже не пытаясь понять, куда его ведут.
В голове обрывки сна, только вот запах куда-то пропал.
Котоголов сворачивает от жилища в сторону, хорошо виден костер.
Возле него кто-то сидит на корточках.
Тимус начинает догадываться, кто это, и его пробирает дрожь.
– Рассказывай!
– говорит ему Старшая Мать, когда он садится рядом.
Котоголов тут же, устроился между ними, положил мордочку на передние лапы и закрыл глаза.
Тимус послушно рассказывает свой сон.
– Запах, - говорит Старшая Мать, - ты можешь вспомнить его? Тимус пытается, но у него не выходит.
– А ты?
– вдруг спрашивает Старшая Мать у котоголова.
Тот открывает глаза и фырчит. Шерсть на загривке топорщится, он оскаливает пасть и показывает зубы.
– Сможешь найти?
– спрашивает
– Извини, - говорит Тимусу Старшая Мать, - я была несправедлива к тебе в последние дни.
Тимус ничего не отвечает, он сидит рядом, и его бьет дрожь.
– Замерз!
– говорит Старшая Мать и вдруг обнимает его, прижимая к себе.
Тимус не замерз, но он никогда не посмеет сказать Старшей, что ему сейчас страшно.
И рассказать, насколько страшно и отчего. Хорошо, если в этом виноват только сон.
Сны быстро забываются, и все опять становится на свои места. Ярко светит солнце, голубое небо над головой, привычные лица вокруг.
А не серые пятна, сквозь которые постепенно проступают глаза, нос и рот.
Только вот Тимус догадывается, что дело не в одном сне, пусть даже таком странном.
Что-то происходит, но никто пока не может сказать что.
Из темноты возникает котоголов и ластится к Старшей Матери.
– Ты нашел?
– спрашивает та. Котоголов утвердительно кивает.
Тимус еще ни разу не слышал, чтобы Старшая Мать разговаривала с котоголовами, а те отвечали.
Но этот точно отвечает, Тимус опять начинает дрожать, Старшая Мать еще крепче прижимает его к себе.
– Кто?
– продолжает она выспрашивать котоголова.
Зверь пристально смотрит на Старшую, та явно пытается что-то понять.
– Нет, - наконец отвечает она, - этого просто не может быть! Котоголов молчит, он опять устроился у самого костра и закрыл
глаза.
– Повтори!
– велит Старшая Мать Тимусу.
Тот не понимает и лишь испуганно смотрит на нее, дрожащий от страха мальчишка неполных четырнадцати лет.
– Сон, - уточняет Старшая, - этот человек из сна…
– У него не было лица, - говорит Тимус, - но потом он обернулся, и из серого пятна возникли глаза…
– Ты узнал его?
– Нет, но мне показалось…
– Кто?
Тимус боится. Если он скажет, то добром это не кончится. Да и потом, он не уверен. Глаза, нос, рот - это еще не все, хотя очень похоже. Только вот… что он там искал?
– Не бойся, - говорит Старшая, - рассказывай!
И Тимус вдруг начинает рассказывать про то, как он вчера пошел за березовой корой, и как наткнулся на Бонзу с Кирдыком, и как те обменивались какими-то странными фразами, которые он совсем не понял…
– В березовую рощу?
– спросила Старшая Мать.
Тимус замолк, поняв, что если он сейчас проболтается, то ему несдобровать. Он не должен говорить, что видел королеву карнавала, ведь это запрещено, а он и так уже сказал, зачем ходил за березовой корой.