Третья жена шейха

Хаустова Зинаида

— Тебе хорошо, Латифа? — слышится шепот в ухо. Молча киваю головой, как китайский болванчик. На слова просто не осталось никаких сил.

Меня переворачивают спиной к стенке кабины, и тотчас рот накрывают властные губы. Мне кажется, что я узнаю этот вкус и запах мужчины. Но наверняка это просто самовнушение.

Свет включается, и маг меня отпускает. Кабинка лифта дергается и, сделав последний рывок, останавливается на нужном этаже. Волшебство куда-то испаряется, становится чуточку стыдно. Я отвожу глаза в стену и сразу включаю сомнения. А вдруг это не он? Тогда я веду

себя, как бесстыжая распутная женщина.

Двери открываются, и я вижу перед собой Никиту. Он с подозрением нас рассматривает, я проскальзываю мимо. Быстрым шагом иду в свою комнату. Уже открыв дверь, с удивлением замечаю, что маг открывает соседнюю. Хочу завязать разговор, но замечаю Никиту. Он до сих пор не уехал, а задумчиво смотрит на нас.

Ныряю в номер. Падаю на кровать. Прижимаю ладони к животу. Закрываю глаза и смакую ощущения. Он или не он, как же это понять? Может нужно было спросить напрямую? А если не он, что бы этот мужчина подумал? Хотя ничего хорошего он и так подумать не мог.

Лежу и улыбаюсь, как дурочка. Меня затапливает разными волнами. Стыд, сомнение, уверенность, блаженство. Волна отхлынет и набегает вновь, накрывая с головой. И все вместе мешается в какой-то непонятный привкус счастья. Если это он, со мной не могло произойти нечего более прекрасного.

Глава 21. Базар

На рынок нас вызывается проводить Никита. Мы с Тамарой совсем не возражаем, потому что ее неторт тоже выразил желание посетить Тартус. В восточной стране хочется передвигаться в сопровождении мужчины. Даже, если он застал тебя недавно в двусмысленном положении.

Спускаюсь в холл первая. Тамара вернулась в номер за часами.

Никита встает с кресла в лобби и спешит ко мне.

— Позволишь? — подставляет локоть для опоры. Не смею отказать, потому что чувствую себя немного виноватой.

— Елена, с саудитами не стоит связываться, — с места в карьер начинает комитетчик, — у СССР даже нет с ними дипломатических отношений. Если что-то случится, тебя никто не сможет там защитить.

— Никита, простите. Не понимаю, к чему вы все это мне говорите? — включаю я режим всеотрицания.

— Я видел, как он на тебя смотрел.

Радостно вспыхиваю от этого заявления, надеюсь мужчина этого не заметил. Но это вряд ли.

— Тем более, что у него может быть парочка жен, — мстительно продолжает Никита, отследив мою нездоровую реакцию.

Снова вспыхиваю, уже от злости. Как можно быть таким мелочным человеком, чтобы наговаривать на того, кто вполне может быть моим магом. Жалкая ничтожная личность. Хочу уже выдрать свою руку, когда Никиту отвлекает администратор и просит подойти к телефону.

— Я готова, — объявляет материализовавшаяся Тамара.

— Черт, я не смогу вас проводить, — подходит раздосадованный Никита. Подробных объяснений не следует, и мы с товаркой лишь выражаем сожаление.

Перед выходом на улицу немного паникую. В чужой стране мы остаемся совсем одни. Беззащитные советские девушки. Кошусь на решительный профиль Тамары и сразу же меняю оценку ситуации. Пожалуй, я под надежной защитой.

Сильно кажется, что товарка любому даст жесткий отпор.

Когда приезжаем на рынок, убеждаюсь, что сделала правильный вывод. Пока идем мимо прилавков, прогибающихся под тяжестью сочных персиков и спелого инжира, с нами заигрывают восточные мужчины. Зазывают к себе, предлагают попробовать фрукты. Чаще по-арабски, но местами по-русски.

Тамара играючи отбивается от излишнего внимания. Владеет она только великим и могучим, зато интернационально передает оттенки. На очередной окрик на ломаном нашем:

— Красивые, выходите за меня замуж.

Тамара берет меня под локоток и выдает гордо:

— Руссо туристо облико морале.

Доходим до лавок, торгующих вещами. Это главная цель нашей поездки. Я выбираю джинсы для брата. Тамара скупает все, на что падает глаз. Сумочку, туфли, платья и тоже джинсы.

Пока товарка занята покупками разглядываю витрину в ювелирной лавке. Вылетает лысоватый хозяин и настойчиво тянет меня внутрь. Пробую отказаться по-английски, но он игнорирует мои протесты. Беспомощно оборачиваюсь на Тамару, но она увлечена выбором.

Сириец тем временем тащит меня к витрине. Извлекает откуда-то браслет с камнями небесного цвета. Что-то экспрессивно объясняет и напяливает его на мое запястье.

Рассеянно поднимаю руку и разглядываю эту красоту. Тяжело вздыхаю. Я даже не буду с ним спорить, что это что-то волшебное. Но покупать браслет не стану, даже если хватит денег.

— Мне нравится, Латифа, — раздается над моим ухом. Вздрагиваю от неожиданности, поворачиваюсь и встречаюсь взглядом с магом.

Переводит внимание на продавца и что-то говорит по-арабски. Сириец куда-то исчезает и появляется с таким же колье. Араб его быстро осматривает, отдает назад и кивает.

Лавочник радостно что-то лопочет и начинает деловито упаковывать изделия. Маг извлекает из портмоне купюры и отдает мне подарочную коробочку.

— Нет, нет, нет, — в панике отшатываюсь от футляра, как черт от ладана.

— Да, Латифа, — твердо произносит араб и гипнотизирует меня взглядом, — это свадебный подарок. Ты же выйдешь за меня замуж?

— Я тебя не знаю, — от паники вжимаю голову в плечи.

— Меня зовут Мансур, — лаконично отвечает маг.

От ирреальности происходящего впадаю в ступор и теряю дар речи. Растерянно оглядываюсь. Вероятно, это просто сон. Там всегда случается что-то нереальное. Ходишь по облакам и бегаешь голая. Все это вокруг вполне соответствует какому-нибудь нелепому сновидению.

Голова кружится все быстрее. Перед глазами возникает рябь. Сознание куда-то утекает, и я просто грохаюсь в обморок.

Прихожу в себя в каком-то помещении. Мансур смотрит на меня с тревогой. Рядом маячит Тамара. Почему-то с покрытой головой.

— Лена, слава богу, ты очухалась.

— Где мы? Что происходит? — быстро хлопаю ресницами.

— Мы сейчас будем жениться, — сообщает мне мой маг и натягивает на голову платок.

От новости резко прихожу в полное сознание.

— Ты сумасшедший? — выдвигаю самую реалистическую версию происходящего.