Третья жена шейха

Хаустова Зинаида

— Нет, — лаконично сообщает мужчина и ставит меня в вертикальное положение.

Перед нами возникает служитель культа. Начинает что-то говорить.

— Что вообще происходит? — истерично интересуется Тамара.

— Кажется, я выхожу замуж, — а еще у меня уплывает крыша, формулирую для себя фантасмагорию.

— Офигеть! Мама дорогая! Лечь и не встать! С ума сойти! — комментирует действо товарка, пока имам на нее не прикрикивает.

Наконец-то бормотания сотрудника культа заканчиваются. Мой маг забирает какие-то бумажки.

Поворачивает меня к себе лицом и произносит медленно, как для идиотки:

— Теперь ты моя жена, Латифа. Никому об этом говорить нельзя. Подружке своей тоже скажи, чтобы не трепалась. Собери свои вещи и будь готова к отъезду в любой момент. Мне нужно время на подготовку твоего побега.

Выводит нас из мечети и сразу растворяется в пространстве. Я бы подумала, что все послеобморочный бред, но Тамара тоже это видела.

Ошалевшие от жары и приключения добираемся до гостиницы и падаем на кровати. Вырубаемся на дневную сиесту.

К ужину приходим в себя. Спускаемся в ресторан и рассказываем комитетчикам о своих покупках. О приключении, естественно, умалчиваем. Так-то я не чувствую себя замужней женщиной. Все уже кажется каким-то розыгрышем.

Вместе с ребятами выходим в лобби гостиницы и наблюдаем у стойки администрации мага с арабкой в парандже. Красноречиво переглядываемся с Тамарой. Отделываемся от комитетчиков и подходим к администратору.

— А кто это был? — Тамара активно строит глазки русскоязычному сирийцу.

— Шейх Мансур аль-Азис с женой, — подмигивает нам мужчина.

Чувствую, как заканчивается воздух и болезненно теснит в груди. Тамара перехватывает меня за локоть. Пошатываясь, наваливаюсь на нее всем весом.

— Тише, тише, Леночка. Сейчас потихоньку дойдем до номера, — неспешно ведет меня к лифту.

Глава 22. Нелюбовь

Елена

Падаю на кровать, закрываю глаза и растираю тяжесть в висках. Гложет чувство вины перед Никитой. Он был прав про саудитов и жен. Главное, что он тоже видел Мансура с этой арабкой. Боже, какой же стыд!

— Что это вообще сегодня было? — набрасывается на меня Тамара, когда мы доходим до номера.

И как объяснить, когда сама ничего не понимаю.

— Мы пересеклись в лифте, — бурчу я.

— В смысле пересеклись? — не собирается отставать товарка.

— В смысле поцеловались.

— И он сразу решил на тебе жениться? — Тамара вздергивает бровь.

— Сама в шоке, — отвечаю честно, — как понимаю, для него вообще жениться не проблема. Сколько там у них может быть жен одновременно?

Тамара вздыхает и садиться ко мне на кровать. Берет мою ладонь и зажимает в своих руках.

— Он тебе хотя бы нравится? Ну что я спрашиваю? Конечно да. Ты же с ним поцеловалась в лифте.

Воцаряется тишина. Тамара мнет мою руку в ладонях.

— И что ты собираешься

делать? — раздается вопрос, который пульсирует у меня в голове.

— Ничего.

— Он же планирует тебя выкрасть из Сирии.

— Я не собираюсь пополнять собой гарем.

— Я бы не была такой категоричной, — пожимает плечом Тамара, — он безумно красив и богат. У каждого свои недостатки. Если бы у него не было гарема, был бы слишком нереален. А так вполне земной мужик.

Смотрю на девушку неверящим взглядом. Недостаток? Спать одновременно с разными женщинами? Это не просто недостаток, а неисправимый порок.

— Ловеласа ты называешь просто земным мужчиной? Для любой нормальной женщины такой типаж табу.

— Прости, но я не понимаю истерию вокруг, как ты выразилась, ловеласов. Бабы живут с алкоголиками, уродцами, тупыми и драчливыми. При этом главная причина всех разводов — супружеская измена. Мне кажется, это какая-то нездоровая деформация сознания. А если посмотреть на ситуацию с позиции диалектического материализма, то просто мелкобуржуазный инстинкт. Стремление контролировать мнимую собственность.

— А как же любовь, Тамара? — раздраженно выдаю я. — Измена признак нелюбви.

— Признаков нелюбви до фига и больше. В большинстве браков никакой любовью не пахнет. Это не мешает терпеть друг друга всю жизнь. Думаю, измена пробуждает в этих мертвых отношениях хоть какие-то чувства. Вносит оживление в затхлый мирок.

— В затхлый мирок? — взрываюсь я. — Да меня просто разрывает от боли.

— Что и требовалось доказать, — отмахивается Тамара. — Ты не можешь любить первого встречного. Это не страдания от любви, а просто страх потери. У тебя с момента венчания возник мелкособственнический инстинкт, и ты боишься потерять свою собственность.

Просто закрываю лицо руками. Спор бесполезен. Она не понимает, что значит для меня мой маг. А я не могу рассказать подробности. Эта дискуссия не имеет смысла.

А что, если это все-таки не он? С ужасом понимаю, что теперь мечтаю, чтобы это был не он. Хочу защитить свой идеал, моего совершенного бесплотного идола от всей этой физиологической грязи. Если это он, я просто разочаруюсь во всех мужчинах сразу.

Глава 23. Допрос

Мансур

Имам свел меня с нужным человеком. Во время непродолжительного разговора он выдал мне полный план действий. В итоге — сотрудники сирийских спецслужб, которые должны следить за советской делегацией, теперь за небольшой бакшиш работают на меня. Если все закончится успешно, нужно будет переманить этого сирийца в мою службу безопасности.

Я знаю каждый шаг Латифы. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Сразу хочется этот каждый шаг контролировать. А это очень плохая идея, нельзя раньше времени показывать свой интерес.