Треугольная груша. 40 лирических отступлений из поэмы

Вознесенский Андрей Андреевич

Я, сам того не понимая, читаю и про нее, про ее судьбу.

Чем

живет она? Что творится у нее на душе? Где соломинка, за которую она хватается в этой пустоте, в этом чуждом мире?

Вместо ответа она закидывает голову. Она читает, вернее, не читает, а полупоет какие-то стихи. Она преображается. Голосок ее прозрачен — он утренний и радостный какой-то.

"Это — Лорка", — отвечает она на мой недоуменный взгляд.

"Ларк?" — переспрашиваю я, не разобрав. ("Ларк" — жаворонок по-английски.)

"Да,

да! Ларк! — хохочет она. — Это моя единственная радость. Не знаю, как бы я была без него... Ларк... Лорка..."

...Его убили 18 августа 1936 года.

* * *

Уроки Лорки — не только в его песнях и жизни. Гибель его — тоже урок. Убийство искусства продолжается. Только ли в Испании? Когда я пишу эти заметки, может быть, тюремщики выводят на прогулку Сикейроса.

Двадцать пять лет назад они убили Лорку.